Государства, границы и договоры. Распределение богатства. Стимул — недовольство собственным положением
Счастливый народ или могущественный государь хотят во что бы то ни стало оставаться такими и привели их всех в соприкосновение друг с другом, то разница интересов и желание личной для себя выгоды породила между народами столкновения, раздоры и войны.
Явилась необходимость определения границ, заключения договоров и союзов.
Распространившееся просвещение, правда, смягчило несколько характер этих
столкновений, но соперничество и вражда остались прежние. Притязания более
могущественных наций стали возмущать самолюбие слабых и возбуждать зависть
равных. Явилось стремление установить то, что называется политическим
равновесием, основанным на международном праве, которое обязывало бы отдельные
народы и правительства исполнять раз принятые на себя обязательства, хотя при
этом необходимо заметить, что обязательства такого рода очень трудно бывает
установить, так как они гораздо более стоят в зависимости от политических и
местных условий, чем от принципов естественного права. Время, развитие, а
главное — степень могущества наций, чрезвычайно много влияли на установление тех
или других международных законов. То, что в одном веке называлось правом, бывало
нередко только последствием насилий, совершенных в веке предыдущем. Договоры
заключались под влиянием страха или иных понудительных причин. История
показывает, что право и истина очень редко стояли во главе подобного рода
соглашений; а между тем, кажется, что в делах, обнимающих интересы целых
народов, справедливость должна бы бесспорно занимать первое место.
Правители, хладнокровно смотревшие, как вешали бедняка, укравшего из
голодной нужды какую- нибудь безделицу, или колесовали человека, убившего в
порыве раздражения своего врага, нередко из-за одного пустого самолюбия защищали
и затевали войны для того, чтобы отнять у своих соседей целые провинции, причем
равнодушно смотрели на гибель тысяч людей, истреблявших друг друга. Уже древние
говорили по этому поводу, что мелочного преступника казнят с позором, а большому
воздвигают триумфальную арку. Сказанное, впрочем, отнюдь не должно быть
применяемо к тем справедливым войнам, которые ведутся иной раз не только по
праву, но даже по обязанности. Герой, победоносно защищающий свое отечество или
освобождающий другие народы от позорного рабства, заслуживает с полным правом
удивление и благодарность потомства.
Но возвратимся к занимающему нас вопросу образования и развития
обществ. С расселением народов по всей земле скоро обнаружилось, что в одной
местности стали процветать такие отрасли промышленности и труды, каких не могло
возникнуть в другой. Вследствие этого возникла торговля, которая вначале была
меновая, причем товар выменивался прямо на товар же. Скоро, однако, трудность
определения, какое количество одного товара следовало давать за определенное
количество другого, а равно неудобство передвижения громоздких предметов,
побудили заменить при мене реальную ценность воображаемой. Ценность эта была
приурочена к наиболее редким металлам, и таким образом появились деньги,
сделавшиеся мерилом изобилия и богатства. Цены предметов стремятся к
уравновешению путем конкуренции. Если из двух соседних народов один богат
драгоценными металлами, а другой беден, то личный труд и пища будут дешевле у
второго. Его фабрики и мануфактуры будут поэтому процветать, тогда как у соседей
его они придут в упадок, по невозможности конкурировать в ценах и продавать
товары с выгодой. Это одно обстоятельство, если оно не будет вознаграждено
какими-нибудь другими выгодами, может повести к обеднению первого народа.
Вообще, мысль обогатить себя только е помощью денег не может быть применима к
целым народам, и избыток денег в стране может, напротив, привести ее к гибели.
Истинное богатство не в золоте, но в труде и в бережливости; при этих двух
факторах изобилие придет само собой.
В начале развития гражданских обществ богатство бывает распределено в
них гораздо равномернее, но равномерность эта нарушается очень скоро. Один
человек был счастлив и в земледелии и в скотоводстве, другой, напротив,
разорился вследствие неурожая; трудолюбивый выиграл, бережливый сберег, а
расточительный потерял; у одного было много детей, и он не мог ничего
откладывать от своего заработка, другой, напротив, жил один и тратил только на
себя. Наследство, остающееся после смерти родителей, еще более способствовало
распространению этого неравенства в богатстве, а разница в способностях, в
частности, и в умении вести дела породила
зависимость одних людей от других. Кто не умел или не хотел сам обрабатывать
свои земли, пользовался услугами других людей, но имевших собственности, нанимал
их с этой целью за известную плату. Таким образом, возникли классы собственников
и рабочих, господ к слуг.
Люди, хотя и имевшие собственное имущество, но не в достаточном
количестве, были принуждены также вступать в сделки с богатыми. Они делали у них
займы под проценты или даже продавали им в крайних случаях то, что имели. Сделки
подобного рода требовали обеспечения в их выполнении, и таким образом возникли
законы определявшие форму заключения контрактов и договоров. Законы эти легли в
основу гражданского кодекса и в высшей степени облегчили торговлю, которая, как
известно, всегда составляла главный нерв общественной деятельности.
Людям присущ, впрочем, и другой стимул, возбуждающий их деятельность.
Стимул этот заключается в постоянном недовольстве настоящим положением и в
желании изменить его во что бы то ни стало ка лучшее. Удовлетворив необходимому,
мы никогда ке остановимся на этом, но будем непременно выдумывать новые желания
и новые прихоти. Более богатый захочет во всем отличаться от бедняка. Из
честолюбия, суетности и скуки он начнет покровительствовать искусствам; роскошь
заменит для него простоту сельской жизни, изнеженность явится вместо силы и
твердости, приятное станет на первый план перед полезным, а эгоизм поглотит все
остальные душевные свойства.
Неравномерность распределения богатства скоро обнаружилась не только в
имуществе отдельных лиц, но и в совокупном богатстве целых наций. Более
плодородная местность, лучше вознаграждавшая труд земледельца,
благоприятствовала наплыву населения из других стран, менее одаренных природою.
Деревня превратилась в село, село — в город; те из городов, где развитие
промышленности, ремесел, искусств, наук и воспитания шло быстрее, чем в других,
скоро получили первенствующее значение не только над селами, но и над прочими
городами, и таким образом возникли столицы. Жители подобных городов захватили
для себя особые права и преимущества, образовав из себя высшее первенствующее
сословие. Родственные связи, самолюбие и многие другие подобные тому
обстоятельства способствовали еще более замкнутости этого сословия и усилению
его без того значительных прав. Неравенство между прежними равноправными
гражданами стало увеличиваться все более и более. Низшие классы вместе с
обедневшими стали терять прежние права. Свобода и равенство, поддерживавшиеся
при прежней бродячей жизни людей, когда все были или пастухами, или охотниками и
жили небольшими племенами, в более благоприятном климате, исчезли без следа при
новом режиме. Надо заметить, что все эти изменения случились не в двух или трех
местах, но охватили почти все население земного шара, и потому, так или иначе,
такое сословие отнюдь нельзя считать чем-то исключительным, но, напротив,
следует признать его совершенно естественным результатам соединения людей в
общества, взамен прежней бродячей жизни..
Каковы бы ни были несовершенства настоящей гражданской жизни, она все-таки лучше, чем состояние полной анархии. Потому всякий честный, благородный, благоразумный человек обязан уважать законы, каковы бы они ни были, так как в них все-таки выражается конечный результат тех стараний и усилий, которые употреблены людьми, чтобы возвысить- ся над прежним диким состоянием. Никогда не надо забывать, что законы назначены для того, чтобы покровительствовать нашему личному счастью и оберегать наше собственное благосостояние; коль скоро в них, как и во всех людских учреждениях, есть недостатки, то надо довольствоваться уже тем, если законодательство успело обеспечить, по крайней мере, наибольшее благосостояние наибольшего числа людей.