написать

Нравственный взгляд на любовь

Любовь в зрелом возрасте. Нравственность в любви. Любовь и законы

Равно совершенно ошибочно мнение, будто можно любить только один раз. Напротив, перейдя за зрелый возраст тридцати лет, нам случается влюбляться иной раз несравненно сильнее, чем в молодости. Женщины пожилых лет, справедливо сознающие, что доживают последние возможные для любви годы, предаются ей в этот период жизни с особенной нежностью и даже вносят в нее какой-то особенно трогательный элемент внимания и предупредительности, чем иной раз даже с успехом заставляют нас забывать об утрате, понесенной их красотой вследствие лет.
 

Установить нравственный взгляд на любовь довольно трудно, вследствие возникшего по этому вопросу в большинстве людских обществ противоречия между законами естественными и нравственными. Страсть, рассматриваемая сама по себе, не имеет ничего дурного, и наслаждение ею совершенно невинно. Если б где-нибудь признавалась общность отношений между мужчинами и женщинами, а дети считались питомцами государства, то в такой стране сдержанность считалась бы скорее пороком, чем добродетелью. Но при том общественном устройстве, какое существует у нас, сдержанность и целомудрие являются качествами, достойными величайшего уважения. То, что было бы совершенно позволительно на островах Отаити и, может быть, даже похвально, получает у нас совершенно иное значение. Если порядочный человек ведет себя с некоторой сдержанностью даже относительно свободных женщин, как, например, вдов, девушек, достигших совершеннолетия, или легких созданий, то такой образ действия по отношению к другим женщинам требуется от него уже во имя добродетели. Во всех людских делах надо принимать в соображение не одни только факты, но и их последствия. Если поведение ваше причинит великое горе отцу, мужу или любимой женщине, то вы все равно будете в этом виноваты даже и в том случае, если горе это будет иметь предрассудочное основание.
 

Есть люди порядочные в полном смысле слова, способные на любой подвиг самоотвержения, кроме, впрочем, одного — отказа от удовольствия любви. В этом случае они забывают все свои высокие нравственные правила и нередко причиняют своими поступками более горя, чем могут выкупить их прочими добродетелями. Но честные порывы могут проявляться даже в пороках. Если проступок уже совершен, то последствия его могут быть смягчены и вознаграждены до некоторой степени благородным обращением с падшей жертвой и умением сохранить тайну ее беды. Но если кто будет трубить о своей победе, чваниться ею на всех перекрестках, выставлять на позор несчастье женщины, виновной только в том, что она слишком сильно любила, и этим разобьет драгоценнейшее ее богатство — репутацию, то такой поступок, возмущающий всякое чувство порядочности и чести, следует, безусловно, заклеймить именем бесчестного, несмотря на то, что практика его вошла почти в наши ежедневные обычаи. А что же сказать о тех людях, которые даже не успев в своих искательствах, говорят о них как об удавшихся, хвастают небывалыми подвигами и этой клеветой разбивают добрую славу женщин, которых честь осталась вполне незапятнанной?
 

Сильная, неудержимая страсть заслуживает еще до некоторой степени если не извинение, то по крайней мере снисхождение именно вследствие своей силы. Она столько же несчастье, сколько и слабость. Но мелкое стремление удовлетворять во что бы то ни стало своим грязным инстинктам — представляется уже низостью в полном смысле слова. «Если бы я,— говорил один приятель другому,— мог только спать, есть, заниматься делами и не ощущать скуки, от которой умираю, то, пожалуй, не искал бы ничего более. Но так как подобная жизнь невыносима, то я и буду искать удовольствия во что бы то ни стало».
 

Целомудрие — качество особенно важное для женщин. Нельзя достаточно рекомендовать им стараться всеми силами заглушать в себе с ранних лет опасный голос чувственности, которая может иной раз сгубить всю их жизнь за один миг удовольствия. К счастью, в этом деле является им на помощь сама природа, развившая в женщинах, вопреки общепринятому мнению, требования чувственности гораздо менее, чем в мужчинах. Самый беглый трезвый взгляд на то, что может выйти из необдуманного увлечения, способен остановить любую женщину на этом скользком пути.
 

Наши нравы испорчены до того, что законного пользования наслаждениями любви в нашем обществе почти не существует. Из тридцати браков едва ли найдутся два, заключенные по любви. Честолюбие, корысть или эгоизм были, наверно, главными руководителями при заключении прочих. Женятся обыкновенно ради денег, имени, положения и очень редко ради личных качеств женщин. Потому не мешает им постоянно иметь это в виду и сделать из этой мысли главный оплот против увлечений.
Если рассматривать увлечения этого рода с точки зрения гражданской и политической, то следует прийти к выводу, что если законы не имеют возможности пресечь зло или его исправить, то они должны относиться к нему более снисходительно. Лучшие криминалисты разделили все правонарушения на три главные степени: преступления, проступки и ошибки. Подводя под эти разделения увлечения страстью любви, следует отнести к отделу преступлений только самые низкие противозаконные удовлетворения животных инстинктов. Зато под второй отдел подойдет вся масса тех наиболее распространенных увлечений, где стремление удовлетворить свою страсть во что бы то ни стало не исключает в то же время и благородных порывов истинной любви, великодушия и самоотвержения. Любовь не только допускает подобные порывы, но часто бывает даже их лучшим источником. Люди к ним особенно склонны в минуты увлечения нежными чувствами, и частое повторение подобных минут может даже обратить порывы эти в привычку.
 

О вы, имеющие власть в руках! Наши несовершенства дают вам право предписывать нам, как должны мы поступать; но умейте быть снисходительными к людским слабостям, особенно когда эти слабости не делают никому вреда! Не допускайте нас разрушать себя излишками, но не осуждайте нас и на полное отречение от всяких радостей. Вы ответственны за все те лишения, которые заставите нас переносить без прямой на то необходимости. Взгляните, сколько здоровых, кипящих сил гибнут под гнетом нелепых порядков. Старайтесь связать в вашем законодательстве требования правды и порядка с нашими естественными влечениями! Не пытайтесь идти против природы, напротив, обеспечьте нам пользование ее дарами и теми утешениями, которые она изливает на нас наряду с бедами и горем.
 

А вы, молодые люди, родившись для того, чтоб нравиться! Не злоупотребляйте этим драгоценным даром и не делайте его орудием, чтобы вносить горе в круг семей или позорить невинность. Не чваньтесь ложным триумфом, воздвигнутым на чужом несчастье! Победы такого рода слишком легки и потому не принесут вам никакой славы. Сила и настойчивость — главные свойства вашего пола, точно так, как слабость и уступчивость — главные свойства женщин, потому вы должны их защищать, а не злоупотреблять вашей над ними властью. Помните о неисчислимых опасностях, грозящих вашему счастью, спокойствию, чести и доброму имени, а также не забывайте о страданиях, которые вы причините вашим несчастным жертвам. Невоздержанность ваша уничтожит их чистоту, заменит презрением ту добрую славу, которой они пользовались, и все это из-за одного только мига увлечения... Да! Будьте великодушны и благоразумны! Конечно, трудно сопротивляться искушению, особенно когда предмет его так увлекателен. Но из двух зол надо избрать меньшее, и если, на основании именно этого последнего правила, вы возразите, что огненная натура, осужденная на безбрачие, громко требует исхода своим силам и что, осудив ее на бездействие, мы можем вредно повлиять на свое здоровье, тогда, по крайней мере, умейте соединить удовлетворение своих желаний с честностью и благоразумием. Можно достигнуть одной и той же цели разными путями, из которых одни позволительны, а другие нет. Остерегитесь, по крайней мере, губить ради себя других. Не отнимайте у мужа жену, а у женщины ее чести. Но, поступая честно в этом случае, не вдавайтесь, однако, и в другую крайность: не тратьте ваших сил и не отравляйте здоровья распутством в вертепах, ему посвященных. Умейте пролавировать между тем и другим! Это возможно! Вы найдете, что вам нужно, не погубив себя...
 

Но что ответить на вопрос чистого, невинного созданья, если оно чистосердечно сознается, что также хочет любить и жаждет быть любимой? Что ответить?.. Вот что: во-первых,— я буду отвечать так же искренно, как искренен был вопрос,— остерегайтесь увлечься слишком мечтой о том счастье и о тех неведомых наслаждениях, которых вы жаждете. Есть много личностей, которые, вкусив заповедного плода, с изумлением и нередко даже с отвращением спрашивают: как? не более?.. Поэты и романисты, воспевающие любовь, обыкновенно преувеличивают во много раз ее прелести. Они описывают ее в формах, далеко превосходящих истину. Я сам, отчасти, впал в это на предыдущих страницах. На свете очень немного людей, держащихся на этот предмет верного взгляда. У большинства из них чувственность развита гораздо более, чем сердце, и они предаются ей с чисто животной страстью. Жаждут наслаждений все, но немногие умеют их облагородить. Глубоко кого-нибудь полюбить еще не значит обеспечить счастье. Как ни говорят, что любовь слепа, она все-таки основывается, хотя иной раз незаметно для нас самих, на видимых наружных достоинствах. Внешняя красота, ум, благородство, твердость характера и множество других качеств вызывают и обусловливают любовь. Но качества эти никогда не могут совместиться вполне в одной личности, и вот почему женщина обыкновенно рисует в своих мечтах любимого человека гораздо совершеннее, чем он есть на деле. Я, однако, допущу исключительный случай. Положим, что желанный феникс найден, что он вас любит и готов это вам доказать чем хотите. Подумайте, какой опасности подвергаетесь вы и в этом даже случае, если судьба почему-нибудь все-таки препятствует вам быть соединенными навеки! Чем более любит вас ваш избранник, тем хуже для вас же. Годы благоразумия едва ли будут в состоянии вас защитить. Одна минута увлечения в состоянии повлечь за собою целую жизнь сожалений, стыда, презрения и, может быть, даже угрызений совести. В подобном случае остается одно средство — бежать, не надеясь на свои силы. Они вам изменят рано или поздно! Вы привыкнете мало- помалу к мысли о том, что на первых порах казалось вам невозможным; вы скользнете в покатости уступок, из которых каждая покажется ничтожной в отдельности, и незаметно дойдете до того, что уступать больше будет нечего. Не утешайтесь тогда даже надеждой, что ошибка ваша останется тайной. Я допускаю, что избранник ваш скромен и благороден, но он доверчив, а сверх того, ему приятно говорить о вас: вы его гордость и утешение. У него есть друг, от которого он ничего не скрывает, у того — другой; наконец, вы сами не можете отвечать, что при всей осторожности никогда не выдадите себя словом или жестом. Секрет ваш станет раскрываться незаметно, но, наконец, сделается общим достоянием! Сверх того, на безусловное постоянство можно так же мало рассчитывать, как и на скромность. Едва любовь ваша потеряет для вашего друга прелесть новизны, едва ему нечего будет более от вас ожидать, вы наверное встретите соперниц. Может быть, нежность ваша удержит его на некоторое время от прямой измены, но все-таки к вам лично он охладеет и, наконец, оставит вас рано или поздно, далеко не вознаградив мимолетным счастьем того горя, которое вам причинил.

Так обыкновенно оканчиваются все нежные связи, и это еще самый лучший их исход. Непредвидимые обстоятельства и сцепление самых нежданных случайностей могут часто ухудшить дело и довести его иной раз до безвыходного положения и отчаянных поступков!.. Нет! Поверьте, что любовь со всеми ее наслаждениями редко может вознаградить риск, которому вы подвергаетесь, бросаясь в ее объятия очертя голову. Если вас не может удержать на этом пути благоразумие, то призовите на помощь чувство долга. Не забывайте, что чистота — первая добродетель вашего пола и что женщина, ославленная за излишнюю вольность в обращении, стоит во мнении порядочных людей так же низко, как мужчина с сомнительной честностью или малодушным характером. Напрасно будете вы искать опоры во мнении немногих свободомыслящих, снисходительных людей; напрасно будете проповедовать о свободе чувств, о ваших правах на счастье и о том, что проступок ваш не сделал никому вреда. Быть может, вы будете правы в ваших суждениях, но не забывайте, что толпа не рассуждает. Общественное мнение — для нее закон, а раз часть вашего счастья находится во власти этой толпы, вам волей или неволей придется подчиняться ее приговорам... Да! Повторяю: бегите от излишних увлечений любовью, и да вознаградят вас дружба и уважение окружающих за все, чего вы себя лишите.