Обязанности перед животными. Различия в физиологии и разуме. Гордость и самолюбие у животных
Современная наука о нравственности пренебрегает, к
сожалению, одним вопросом, который вполне достоин ее внимания. Вопрос этот,
имеющий задачей определить, как должны мы обращаться с животными, отнюдь не следует считать новым.
Многие нации, которые мы считаем варварскими, имеют об этом вопросе определенные
понятия, и в древнем мире можно встретить даже очень разумную его разработку.
Многие из нас смотрят на животных совершенно так же, как тираны смотрят на
рабов, то есть считают эти низшие существа созданными исключительно для
исполнения наших капризов и удовлетворения наших потребностей, не думая, что с
точки зрения нравственности, здесь являются взаимные обязанности.
Гордость наша провела непереходимую черту между животными и нами, несмотря на
то, что физиология еще не пришла к соглашению, где кончаются наши собственные
животные свойства и начинаются человеческие. В природе нет резко обозначенных
границ. Она связала все живущие на земле существа последовательной неразрывной
цепью, в которой нет возможности исключить какое-нибудь звено, го разрушив тем
гармонию всего творения. Есть такие экземпляры животных, с которыми нам будет
менее постыдно сравнить себя, чем с иными существами нашей собственной породы.
С точки зрения физической, между нами и животными нет никакой разницы. Мы
рождаемся, живем и умираем совершенно так же, как они. Тут причины и следствия
одинаковы. У нас есть такая же, как у них, организация и такие же чувства. Мы
страдаем теми же болезнями и лечимся теми же средствами. Кровь животного нимало
не отличается, по своим физиологическим свойствам, от крови потомков самого
древнего рода. Если ее разложить химически, то составные части окажутся точно
такими же.
Нс будет никакой неучтивости сказать, что женщина, как бы высоко она ни стояла,
носит плод, рожает его и кормит совершенно так же, как это делает последняя
ослица в ее имении, если не считать разницей, что новорожденный осленок
обнаруживает на первых порах, пожалуй, даже более развития и проворства, чем
достойный наследник, который в первые месяцы умеет только кричать и тупо
смотреть, ничего не понимая.
Обращая внимание на способности умственные, мы увидим, что здесь разница
между человеком и животным может быть иной раз еще менее. Анализируя
человеческий ум, начиная с ума Сократа, Траяна или Ньютона, мы увидим, что от
этих людей можно почти незаметно, спускаясь со ступеньки на ступеньку, перейти к
идиоту или кретину, неспособному выучиться произносить слова или знать в лицо
свою мать. Последние примеры, конечно, редки, но все- таки они существуют, а
следовательно, и приведенная нами градация вполне естественна. Отказать такому
несчастному в звании и правах человека не решится никто, но в то же время всякий
согласится, что разница между таким существом и животным гораздо менее, чем
между им же и названными выше мудрецами.
К сожалению, подобного рода пример еще не вполне рисует ту степень низости,
до которой может упасть человек. Есть худшие: взгляните хоть на это чудовище,
для которого мучить людей и проливать без всякой нужды их кровь составляет
предмет наслаждения. Не гораздо ли ниже стоит такое существо сравнительно с
мирным животным, не делающим никому вреда? Сравнение с мирной овцой или тихим,
великодушным слоном далеко не так обидно, как сравнение с Калигулой, для
которого делать жестокости было приятнейшим препровождением времени. Степень
развития или власти, какими обладает то или другое лицо, отнюдь еще не может
служить мерилом нравственных достоинств. С этой точки зрения дьявол в том виде,
как его изображают христианские понятия, был бы признан более достойным
существом, чем лучшие из людей.
Животные не менее нас способны чувствовать радость, печаль, страх и надежду;
большая часть наших страстей, каковы, например, любовь, ненависть, дружба,
зависть, благодарность, материнская нежность замечается и в них в большей или
меньшей степени.
Есть животные, заготавливающие себе запасы пищи на зиму, что доказывает, что
они обладают даром предусмотрительности. Другие собираются толпами и делают
общими силами то, чего нельзя исполнить одному: в этом видны зачатки социальных
качеств. Собака, оберегая наш дом, умеет отличить врага от друга и богача от
нищего, чем доказывает начало умения рассуждать. Осторожность заставляет
животных подстерегать добычу и прятаться от опасности. Лошадь, умеющая лучше
найти дорогу, чем ее хозяин, обличает присутствие памяти. Собака лает во сне,
вздрагивает и пугается — значит, она видит сны и, следовательно, может
воображать. Все эти явления не могут быть упущены из вида внимательным
психологом.
В животных замечаются гордость и самолюбие. Так, скорпион, застигнутый
неизбежной опасностью, убивает сам себя; слон отчаянно отстаивает на ловле свою
свободу; многие птицы, будучи пойманы, отказываются от пищи и предпочитают
неволе смерть от голода. Далее в характере животных можно заметить признаки
деликатности и внимания; так, петух, найдя кучу зерен, громко приглашает куриц
воспользоваться вместе с ним найденной добычей. Соловей, чтобы развлечь сидящую
на яйцах самку, заводит на ближней ветке свои страстные, очаровательные песни.
Не виден ли в этом зачаток чувства нежности и любви? Можно подозревать, что
животные передают даже друг другу мысли посредством языка; иначе как объяснять
разумную совокупную работу муравьев, пчел и бобров, работу, требующую непременно
предварительного соглашения для взаимной помощи? Птицы, прилетающие стаями
весною и осенью, должны также собраться и договориться о времени отлета.
Животные подвержены бешенству, то есть потере рассудка — значит, они его
имеют. Им знакомы также многие добродетели, как, например, благодарность за
оказанные благодеяния, верность, выказывающаяся в исполнении требуемых от них
услуг; честность, обнаруживаемая тем, что не все животные вступают в драку из-за
куска, доставшегося одному; благоразумие, замечаемое в их умении изменять
средства для достижения цели сообразно обстоятельствам; даже великодушие и
сострадание, эти высшие добродетели, могут находить в них отголосок. Не говоря
уже о примерах великодушия львов и медведей, мы нередко видим, как большие
собаки позволяют безнаказанно кусать себя маленьким и как терпеливо выносят от
детей то, чего не позволили бы сделать взрослым. Дружба между животными
существует положительно. Лошадь скучает без своих сотоварищей по работе и лижет
раны друга, искалеченного в сражении. Говорят, будто обезьяны прикладывают друг
другу к ранам компрессы из жеваных листьев. Есть породы животных, среди которых
целомудрие соблюдается строже, чем у людей. Голубка долго сопротивляется
искательствам голубя, но, отдавшись раз, сохраняет верность на всю жизнь.
Никакие домогательства других самцов не заставят ее изменить своему избраннику,
тогда как он, верный сын своего пола, нередко ухаживает за соседками и иной раз
успевает даже соблазнить новую невинность, не успевшую еще выбрать друга по
сердцу.
Сравнение нравственных качеств животных с людскими не должно особенно льстить нашему самолюбию, особенно если принять во внимание разницу степени их развития с нашим. Нечего скрывать, что блага цивилизации, которой мы так чванимся, употребляются нами чаще ближним во вред, чем в пользу. История людских заблуждений и глупостей гораздо пространнее и полнее, чем история умных поступков, а примеры варварства гораздо многочисленнее подвигов добродетели. Животные не собираются толпами для того, чтобы правильным образом уничтожать друг друга. Если мы иной раз действительно являем примеры добрых дел, то случаи наших жестокостей далеко их превосходят. В зверином обществе кет и быть не может ничего подобного Варфоломеевской ночи, аутодафе или пирам людоедов (Вот страница из «Guthris History of the Americains», способная заставить содрогнуться тигров. «Вся нация собирается, как на великое пиршество. Пленники привязываются к столбам на воздвигнутом эшафоте и начинают петь свою смертную песню, готовясь с невозмутимым хладнокровием к предстоящим мукам. Враги, со своей стороны, придумывают всевозможные средства, чтобы сделать эти муки продолжительней и утонченней. Терзать несчастных начинают с конечностей тела и мало-помалу переходят к более жизненным органам. У них срывают ногти, кусают пальцы, суют их окровавленные концы в горящие трубки с табаком, раздавливают суставы между камнями, терзают десны, вырывают веки глаз, вырывают калеными клещами мягкие части тела, тут же их жарят, пожирают и мажут с дикой свирепостью свои лица кровью. Ободранные тела страдальцев щиплют и режут по всем направлениям, гнут и ломают члены, чтобы усилить муки. Варварства эти длятся целыми часами, а иногда и весь день. Порой их прерывают, чтобы дать несчастным вздохнуть и вызвать к новым мукам их чувствительность, которая иначе притупилась бы до того, что ни огонь, ни железо на нее бы не действовали. Привязав пленников снова к столбам, начинают жечь их лучинами, колют их иглами, вырывают им зубы, выкалывают глаза, снимают кожу с черепа, льют на голову горячую поду и, наконец, изуродовав до того, что все тело теряет человеческий облик и делается одной сплошной раной, их опять отвязывают и любуются последними конвульсивными движениями, пока один из начальников не решится покончить муки последним ударом милости. Тела жарят и пожирают. Женщины, позабыв свой пол и превратясь в существа, худшие, чем фурии, не только делают то же самое, но нередко даже превосходят мужчин в зверстве. Начальники же, между тем, спокойно сидят, покуривая трубки и не обнаруживая ни малейшего волнения». И неужели образованные нации, заключающие с этими варварами договоры, не догадались поставить одним из пунктов безусловное прекращение этих ужасов!).
Если звери уничтожают друг друга, то делают это исключительно повинуясь страсти, инстинкту самосохранения или ради борьбы за существование, между тем, в основе большей части наших преступлений лежат зависть, жажда мести или честолюбие.
Древние, вообще, относились к животным более снисходительно, чем мы. Хотя философские и религиозные сочинения основаны на выводах чистого разума, а не на фактах, но я все-таки приведу несколько данных по этому предмету из Библии. Моисей в 22-й главе 5-й книги, говоря о птицах, запрещает разорять гнезда и похищать мать с яйцами или птенцами для того, как сказано в подлиннике, чтобы иметь успех в твоих делах и заслужить долгоденствие на земле. Аргумент, как видите, очень сильный. В главе 12-й Притчей Соломоновых сказано, что праведный заботится и о скотах своих. Наконец в 4-й главе книги пророка Ионы в числе причин, заставивших Бога пощадить Ниневию, приводится и то, что в городе этом обитает, помимо людей, огромное количество животных. В Библии же упоминается, что с животных взыщется пролитая ими кровь людей, откуда можно сделать вывод, что они одарены сердцем и рассудком, если могут быть привлечены к ответственности. Существ, лишенных чувствительности и приравненных к машинам, нельзя ни карать, ни жалеть. Евангелие ставит нам животных даже за образец, когда учит быть мудрыми, как змеи, и незлобивыми, как голуби.