Что такое гордость. Самолюбие и его направление. Добродетели или пороки
Неудачный выбор слов и названий влечет непременно за собою путаницу в понятиях.
Нет ничего обыкновеннее разговора, в котором собеседники не понимают друг друга
вследствие того, что не уговорились предварительно о значении употребляемых слов
и навязывают одним и тем же словам разные понятия. Случается даже, что не во
всех языках существуют слова для выражения одних и тех же понятий и что есть
такие оттенки этих понятий, какие невозможно передать с одного языка на другой,
тем более что иногда даже писатели одного и того же языка не вполне согласны
между собой, какое значение придавать тому или другому слову. Так, например,
слова гордость, тщеславие, самолюбие, заносчивость, высокомерие, презрение,
холодность выражают совершенно разные понятия, которые, однако, нередко между
собой смешивают. Умение выражаться точно должно быть неразлучным спутником
всякого умственного развития; но умение это, к сожалению, встречается очень не
часто, а между тем очищение языка служит лучшим средством для интеллектуального
образования народа.
Если считать гордость прямым следствием слишком высокого о себе мнения, то
едва ли найдется хоть один человек, который не был бы заражен ею. Каждый из нас
непременно смотрит на себя, как на замечательного человека, и, как ни велико на
свете число глупцов, ни один из них, наверно, не ставит себя в этот разряд
добровольно. Заносчивый часто отличается от скромного только тем, что говорит
громко то, что тот думает, и выставляет напоказ что тот скрывает.
Есть род гордости, которой дают название благородной, и эта гордость должна,
бесспорно, считаться добродетелью. Гордые в этом смысле люди ставят
выше всякой похвалы собственное внутреннее сознание исполненного долга, тогда
как люди пустые гоняются за похвалою толпы. Первые хотят, чтобы их поступки в
самом деле стоили похвалы; вторые довольствуются, чтоб они только такими
казались. Первые ищут выказать себя в чем-нибудь действительно достойном, вторые
— в мелочах, и при этом надо заметить, что степень достоинства определяется
здесь не стоимостью или наружной грандиозностью предмета, но тем внутренним
побуждением, которое заставляет поступать таким именно образом. Деревенская
девушка, чванливо обувшая в праздник новые деревянные башмаки, или герцогиня,
промчавшаяся на гулянье в блестящем экипаже, разряженная в пух и прах, стоят,
относительно тщеславия, совершенно на одной и той же ступени. Если одна
истратила на свою затею шесть су, а другая сто тысяч франков — затем остаются
одинаково смешными в обоих случаях.
Самолюбие принадлежит к таким свойствам нашей души, которые нуждаются только
в хорошем направлении, но отнюдь не в искоренении. Есть немало таких, даже
дурных до известной степени, качеств, которые, уничтожаясь сами, уничтожают
вместе с собой и что-нибудь хорошее. Думать о себе и о своих проектах более, чем
дело этого стоит, иногда может быть полезно в том смысле, что этим способом
поддерживается энергия к деятельности и стремление достигнуть цели. Без веры в
полезность своей цели никто не станет трудиться, а следовательно, не достигнет
ничего хорошего. Китайцы — самый скромный народ в мире, и потому-то именно они
так недалеки в своем развитии. Большинство сделанных ими открытий не только не
усовершенствовались в течение веков, но, напротив, скорее ухудшились.
Всякий новый род деятельности непременно вызывается горячей верой, что мы
произведем что-либо лучшее, сравнительно с существующим прежде. Не будь этого,
мы бы вечно только машинально подражали тому, что было до нас. Если б предки
наши не додумались до убеждения, что взгляды их вернее, чем взгляды жрецов и
массы народа, то мы были бы до сих пор идолопоклонниками и невеждами. Долгое
время существовал взгляд, что ничто не ново под луною, но если б Монтескье,
Руссо и многие другие думали таким образом, то мы не имели бы их великих
сочинений. Точно так же, если потомки наши будут держаться подобного узкого
мнения, то им никогда не удастся пойти дальше нас и освободиться от наших
заблуждений. Если б юный Сципион не дерзнул сравнить себя с опытным Ганнибалом,
то никогда бы его не победил. Словом, на какой бы род деятельности мы ни
взглянули, везде увидим, что твердая уверенность в своих силах бывает вернейшим
залогом успеха. Честная уверенность в себе не только не дурна, но, напротив,
похвальна, особливо в юношестве. Без нее человек никогда не поднимется выше
заурядной посредственности. Если это могли сделать другие, то почему же не могу
сделать того же я? — таково правило, которого полезно держаться каждому. К
деятельности нашей и способностям можно применить правило, которого держался
Макиавелли в политике, когда говорил, что мы должны подражать стрелку, который,
для того чтоб попасть в цель, целится непременно несколько выше.
Если, однако, самолюбие и уверенность в своих силах могут быть исходными
пунктами многого хорошего, если качества эти не перерастают тех достоинств,
которыми мы обладаем действительно, то в противном случае они могут сделать нас
только смешными в общем мнении. Что же касается внутреннего влияния на нас
самих, то должны сказать, что самолюбие, развитие выше истинно присущих нам
достоинств, обращается в самый вредный яд, подтачивающий наши душевные силы.
Человек, считающий себя выше того, что он стоит действительно, и ожидающий
потому от людей гораздо больше благодарности и больших знаков уважения, чем их
получает, проводит всю свою жизнь среди терзаний и беспокойства. Противоречия и
неудачи мучат его гораздо сильнее, потому что каждая, сделанная относительно
его, несправедливость кажется ему имеющей гораздо большее значение. Напротив,
скромность нас успокаивает, смягчает неудачи и увеличивает значение радостей.
Самолюбие и гордость, рассматриваемые сами по себе, без подкладки тех
достоинств, на которых они основаны, должны считаться скорее пороками, чем
добродетелями. Хотя оба эти душевные свойства могут сливаться с самыми
похвальными качествами, но тем не менее посторонние лица даже в этом послед
нем случае выносят их в нас не совсем охотно, в силу того, что каждый человек
(тайно или явно) непременно самолюбив и потому не особенно благоволит к
признанию хороших качеств в других. Что касается самолюбия, развивающегося
вследствие приобретения более или менее высокого официального положения, то
здесь обыкновенно бывает, что самолюбие это тем скорее переходит в глупое
высокомерие, чем сомнительнее достоинство того положения, которое человек
приобрел. Впрочем, пороком такого рода обыкновенно бывают заражены только
заурядные людишки. Но если кто-нибудь пользуется выгодами высокого положения
только для того, чтоб давить и притеснять низших, то такого человека следует уже
безусловно признать вредным и низким существом.
Если вы хотите поубавить своей собственной спеси, то затейте какое-нибудь
трудное, серьезное дело. Препятствия, которые вы встретите при его исполнении,
лучше всего укажут вам степень ваших способностей и отведут им в вашем мнении
соответствующее место. Я это неоднократно испытывал на себе, когда писал эту
книгу.