Взаимоотношения Аспдина и партнёров. Характер не изменить. Выход на сцену других производителей клинкерного цемента
Третий и последний акт жизни Уильяма Аспдина застает его в Гамбурге. Благодаря тщательному учету немцев, легко отследить действия Аспдина в Германии. Запрос о виде на жительство, поданный в местные власти, показывает, что он прибыл один 22 мая 1857 года. Он мудро сформулировал род своих занятий как "покупатель" (покупатель - все правительства тогда предпочитали видеть своих иностранных гостей покупателям, а не продавцами).
Гамбург и Лондон были основными торговыми партнерами со времен Ганзейского союза, и Уильям позаботился о том, чтобы объявления, которые он размещал в британских строительных периодических изданиях, были переведены и напечатаны в немецких торговых журналах. Различные компании Уильяма Аспдина продавали много портландцемента дилерам в крупных городах северной Германии, и его имя и бренд были хорошо там известны.
Политическая ситуация в районе Гамбурга в то время была сложной. Гамбург был самоуправляющимся "свободным городом". Через реку Эльбу на юге находилась Пруссия, а на западе, севере и востоке Гольштейн, немецкоязычный регион Дании, который, тем не менее, принадлежал к германскому Таможенному союзу. Поступки Уильяма приведут его в три разных места в этом, довольно небольшом районе - неплохое преимущество для тех, кто хочет сбежать от коллекторов или исков по договорам. Такое ощущение, что он планировал стратегию ухода на годы вперед.
Мы не знаем, насколько свободно говорил Уильям по-немецки, но даже владение базовым разговорным уровнем, всё равно уменьшало его естественную убедительность. Возможно, именно по этой причине Аспдин разыскивал тех своих соотечественников, которые уже обосновались в этом районе. Он нашел эмигранта по имени Роберт Фокус, который приехал в Гамбург из Хартлпула, Англия, несколькими годами ранее. Фокус, вместе с Альфредом Бухбаумом, купили "Klueudgen и Ко." небольшую фирму, которую они быстро превратили в успешный бизнес по импорту угля. Фокус и Бухбаум заключили контракт с Аспдином на строительство в их компании завода по производству портландцемента, и именно плата по этому контракту дала материальную основу для переезда Аспдина в Гамбург.
Либо Аспдин переехал очень быстро, либо он уже переписывался с Фокусом до приезда в Гамбург, но участок для цементного завода, расположенный по адресу Bill Horner Kanalstrasse 10, был приобретен ровно через неделю после прибытия Уильяма (30 мая 1857 года) в Гамбург, и градостроительная комиссия удовлетворила их заявку на строительство завода менее чем через три недели. Построенный завод успешно прошёл проверку 4 октября и был допущен к эксплуатации. К этому времени Уильям привез из Англии жену и шестерых детей и поселил их в своей новой резиденции в Билле-Вардере (ныне Биллвердер), острове на реке Эльбе на юго-западе Гамбурга, недалеко от нового завода.
В спешке построить цементный завод Аспдин или его партнеры явно не не продумали место его расположения. Вместо того, чтобы размещать завод вблизи известняковых или глинистых месторождений, они решил импортировать оба из Англии (а может быть была договорённость об откатах?), хотя хорошие источники этих минералов можно найти в близлежащих Пруссии и Гольштейне. Кроме того, завод находился выше по течению Эльбы, к югу от главной судоходной гавани Гамбурга. В соответствии с правилами, установленными этим городом и таможенным союзом, это потребовало от его владельцев декларировать импортируемые товары дважды: в первый раз, когда они прибывали на завод; второй раз, когда изготовленный цемент "экспортировался" обратно в Гамбург. В конце концов компания подала заявку и получила освобождение от двойной пошлины, но к тому времени они уже произвели 40 тонн портландцемента, за который уже уплатили невозвращаемые импортные пошлины. Пройдет пять лет, прежде чем фирма получит прибыль, но к тому времени Аспдина уже не было. Он согласился построить завод и проследить за его запуском, но не более того.
В апреле 1860 года знакомый Аспдина, Адольф Тесдорпф, член Гамбургского Сената, организовал встречу между англичанином и Карлом Фердинандом Хейном, бизнесменом из Лиинебурга, городе в 45 км к юго-востоку от Гамбурга в Пруссии. Хейн и его брат владели там прибыльным сахарным заводом, а также близлежащей землей, на котором находился большой выход на поверхность высококачественного мела, идеального материала для производства цемента. Вскоре было достигнуто соглашение, по которому Аспдин обязался построить цементный завод в Лиинебурге для братьев Хейнов. Он также стал менеджером завода. Мы не знаем, планировалась ли его должность менеджера завода как постоянная, но Аспдин, которому тогда было сорок пять лет, должно быть, думал о том, чтобы прекратить свою жизнь скитальца и осесть на одном месте.
Цементный завод Гебридера Хайна был построен и начал производство к началу 1861. Поначалу все шло как по маслу, и за первый год работы завод выпустил восемнадцать тысяч баррелей качественного цемента. Однако, как всегда в случае с Уильямом Аспдином, у него начались те же самые темные, саморазрушительные импульсы. Несмотря на свой успех, а скорее назло своему успеху, Аспдин начал сильно пить и, как следствие, контроль качества на заводе сразу прекратился. Бочки с цементом начали лопаться на складе фирмы, и компании пришлось выбросить весь свой запас материала, сбросив его в яму. Либо Аспдин покупал глину плохого качества, либо проблемы были связаны с секретным изобретением Аспдина, разработанным для проверки качества цемента из клинкера. По данным его коллеги Карла Хайнтцеля, никому кроме Аспдина не было разрешено использовать это устройство. Теперь, когда большинство специалистов отрасли знали технологию производства портландцемента, Аспдин, по-видимому, полагал, что у него должен быть какой-то секретный и запатентованный процесс, чтобы называть его своим собственным и использовать в качестве рычага. Вместо этого, такое поведение Аспдина заставило братьев Хайн усомниться в его компетентности. Карл Хейн позже написал, что, несмотря на хвастовство своего менеджера о том, что он был в бизнесе с детства, "он на самом деле не знает, что он делает."- После восемнадцати месяцев работы на заводе Лиинебурга, Аспдин либо уволился, либо был уволен.
Аспдин переехал со своей семьей из Лиинебурга в Альтону, теперь пригород Гамбурга, а тогда город в Гольштейне. В одном сообщении говорится, что он изменил имя своего сына с "Уильям Аспдин" на "Уильям Альтон Аспдин". Возможно, он записал такое имя в прошении на получении вида на жительства, чтобы выслужиться перед местными чиновниками, но датские и немецкие чиновники не решились законным образом изменить имя данное при рождении, поэтому это изменение, вероятно, было неофициальным.
Находясь в Альтоне, Аспдин искал другие возможности для бизнеса. Он, очевидно, считал, что Гольштейн - хорошее место, чтобы прощупать почву, так как его репутация в Гамбурге и Пруссии была здорово подорвана.
Уильям вскоре нашел другого потенциального партнера, Эдварда Лессера, англичанина ирландского происхождения. То, что он не сильно настаивал на защите своих прав в договорной форме и равном праве голоса в управлении бизнесом, говорит о том, что Уильям, должно быть, находился в то время в отчаянном положении. В начале 1862 года в Альтоне был составлен и подписан контракт и цементная компания "Edward Less & Co." начала свою деятельность в 1862 году на заводе в Лагердорфе рядом с практически неисчерпаемым выходом высокого качества мел Гольштейнского месторождения.
Конечно, любая компания, в которой Уильям Аспдин принимал участие, сталкивалась с проблемами, но на этот раз результат был совсем другой. Всего через полгода Аспдина выгнали из компании и выдали небольшой компенсационный чек за причиненные неприятности. Уильям сразу же переехал в маленький городок Итцехо, неподалеку от Лаегердорфа, где опубликовал объявление в местной газете "Итцехоер Нахтрихтен". Это перевод немецкого текста:
После разрыва деловых отношений в Лагердорфе между мной и Мистером Эдвардом Лессером я больше не могу нести никакой ответственности за качество и годность цемента, который отныне будет производиться Эдвардом Лессером. Ни в малейшей степени он не может связывать мое имя с его торговой маркой. Итцехо, 9 Июля 1863 года.
Ирония заключается в том, что с этого момента цементная компания Эдварда Лессера начала процветать.
Аспдин, и без того пьющий, запил ещё больше. Однажды весенним днем 1864 года, прогуливаясь по улице в Итцехо, или, может быть, спотыкнувшись в пьяном виде, он упал и, скорее всего, ударился головой о брусчатку. Вскоре после этого, 11 апреля 1864 года, он умер. Ему было сорок восемь лет. Уильям Аспдин похоронен на протестантском кладбище города.
Если бы он был честным человеком, Аспдин мог бы использовать свой превосходный цемент, чтобы стать лидирующим игроком цементной промышленности, обогатив себя, своих партнеров и их акционеров. Вместо этого, его постоянное мошенничество не оставило после себя ничего, кроме потерянных средств, отвернувшихся от него членов семьи и никого, кого он мог бы по праву назвать "другом" (нет никаких доказательств того, что у него когда-либо была собака). Нельзя не испытывать острого сострадания к жене и детям, которые исчезли из государственных архивов Германии и, предположительно, вернулись в Англию.
Выйдя на пенсию в 1889 году, Эдвард Лесс продал свой большой и процветающий цементный завод компании Alsen'sche Portland Cementfabrik. Позже эта компания станет международной цементной компанией Alsen, которая в настоящее время входит в состав еще более крупной швейцарской фирмы Holcim, одного из крупнейших производителей цемента в мире. Его успех служит наглядным уроком того, что "могло бы быть". Если бы, в параллельной вселенной сосуществовала добродетельная версия Уильяма Аспдина, она достигла бы большего. А если бы он прожил столько же, сколько Исса Джонсон, и упал бы на мостовую, то был бы убит своим собственным цементом.
Выходит Уильям Аспдин открыл клинкерный а, следовательно, настоящий портландцемент? Исследование, проведённое уважаемым британским историком инженерного дела А. К. Фрэнсисом, по-видимому, предполагает, что лавры за это открытие, хотя и нехотя, должны быть возложены на своенравного сына Джозефа Аспдина. Я склонен согласиться с таким выводом, но любопытное открытие, сделанное несколько лет назад, представляет нам ещё одну загадку. В апреле 2008 года археологи, работавшие на верфях в Бристоле в Англии, обнаружили в заводском здании для производства двигателей используемых для его корабля, SS Great Britain, первого в мире океанского судна на винтовой тяге, бетонный пол, построенный Изомбардом Брюнелем. После того, как в 1828 году туннель Темзы был замурован, сын сэра Марка Брюнеля переключил большую часть своего внимания на решение проблем машиностроения в бурно развивающейся железнодорожной и судоходной промышленности. (Его вклад в этих областях был значительным и позже принес ему второе место в топ 100 выдающихся британцев - Уинстон Черчилль был первым, который был составлен на основе опросов британской общественности, чтобы определить величайших людей в британской истории). Наливной бетонный пол с использованием тяжелого заполнителя шириной 20 м и длиной 50 м и толщиной 400 миллиметров. Метрические измерения, использованные при его возведении, указывают на то, что использовал бы Брюнель, так как он изучал инженерное дело во Франции и видел полезность и здравый смысл новой метрической системы. Однако, бетон кажется продуктом другой эры, ибо, согласно профессору Геоффу Аллену из Центра анализа Бристольского университета, в этой конструкции был использован портландцемент. Откуда он взялся? Он, конечно, не был произведён ни Уильямом Аспдином ни его сыном, так как оба в то время, не имели возможности ни производить, ни поставлять его, особенно в таких количествах. Если бы в этом деле был замешан Уильям Аспдин, он, конечно, рассказал бы об этом всему миру, как и о многих других вещах, которые он делал и не делал. Качество роман цемента в то время сильно варьировалось, и некоторые из них были довольно высококачественными. Химический анализ ранних портландцементов, которые делали Уильям Аспдин и Исаак Джонсон, мог бы показать присутствие извести, алюмосиликатов и т. д., так же как и роман цемент изготовленный из известняка с примесями нужного количества глины. Как бы то ни было, пол старого завода на большой Западной верфи в Бристоле оставляет нам тайну, требующую дальнейшего расследования.
Другие первопроходцы
В то время, когда Джон Смитон исследовал гидравлические свойства бетонных растворов, неизвестный британец уже повторно обнаружил роман цемент или скорее известковый бетон. Это была простая смесь гравия с известью, которую неолитический строитель или Катон сразу бы узнали. Называемый "залитый раствором гравий," он использовался как материал для фундаментов в Британии к концу восемнадцатого века. Хотя портландцемента со временем заменил явно не гидравлический залитый раствором гравий, использование последнего для фундамента сохранялись до начала ХХ века.
Если бы кто-то согласился с тем, что патент Джозефа Аспдина на портландцемент 1824 года описывает процесс смешивания шлама, он все равно был бы далеко не первым человеком в Великобритании, который использовал этот метод. Англичанин Джеймс Фрост, безусловно, использовал этот же процесс примерно в то же время, когда Джозеф Аспдин подавал заявку на свой патент, и вполне возможно, что он использовал такие методы раньше, хотя они не описаны в патенте. Джеймс Фрост начал экспериментировать с гидравлическими цементами еще в 1810 году, но результаты его не удовлетворили. Он отправился во Францию в 1821 году, чтобы учиться у Луи Виката, французского инженера, который был первым человеком после Смитона, проводившим испытания различных известняков, чтобы определить их гидравлические свойства. Викат понял, что глина играет активную роль в придании особых качеств природному цементу, и провел серию тестов, чтобы определить идеальное количество глины в известняке для получения наилучших результатов. Франция имеет обилие залежей известняка загрязнённого глиной из которого можно производить хороший роман цемент. Залежи такого же известняка в Великобритании, расположенные у берегов Англии и Уэльса, к середине XIX века были небогатыми и близки к истощению. В самом деле, в 1850-х годах можно было увидеть сотни лодок, занятых выемкой глинистого известняка с морского дна у берегов Южной Англии, а участки суши, на которых имелись такие обнажения, были уже выкопаны, для производства роман цемента. Этот дефицит сырья привел к росту цен на роман цемент. Поскольку известняк, богатый карбонатом кальция, включая мел, и глины с высоким содержанием алюмосиликатов довольно распространены на острове, клинкерный портландцемент, вероятно, спас британскую цементную промышленность от катастрофы. Это также объясняет, почему роман цемент оставался популярным во Франции дольше, чем в Великобритании. Он был не только дешевле в производстве, но и его исходные материалы были и есть буквально под ногами. Высококачественное производство роман цемента до сих пор осуществляется во Франции компанией Vicat S. A., основанной в 1853 году сыном Луи Виката, Жозефом.
Эксперименты Луи Виката, более обширные и подробные, чем эксперименты Смитона, оказали огромное влияние на французскую цементную промышленность, отцом которой он, в частности, и стал. Викат также обнаружил, что необходимая примесь глины к известняку составляла от 15 до 20 процентов, в то время как англичане часто использовали 30 процентную смесь и даже более, при производстве своих романских и некоторых ранних видах портландских цементов. Он также первым начал эксперименты с искусственными цементами, с помощью которых контролируется соотношение извести и глины; метод, используемый в дальнейшем Фростом, Доббсом и Джозефом Аспдином. Архитектурным шедевром Виката стал мост Суйяк на юго-востоке Франции, первый в мире мост из бетона. Викат верил в прочность бетона больше, чем большинство его британских современников. Работа Виката вдохновила многих его соотечественников на изучение новых составов и способов использования этого материала.
Под руководством Виката Фрост осознал все ошибки, допущенные им в предыдущих экспериментах, и вернулся в Англию в следующем году, чтобы основать цементный завод. Как ни странно, он подал патент в 1822 году, что имеет еще меньший смысла, чем подача патента Джозефом Аспдином. В нем он описывает цемент, который может быть сделан "без глинозема (!)", что невозможно, поскольку глинозем является критически важным ингредиентом. Первая реакция на этот патент, которая приходит в голову - отмахнуться от Фроста как от человека, безнадежно незнающего химии. Однако, если принять во внимание его знания, полученные во Франции, и более поздний рассказ очевидца о его производственном процессе, становится ясно, что патент был просто способом направить по ложному следу своих конкурентов, многие из которых действительно имели ограниченное понимание химии. Фрост точно знал, как делать хороший цемент, но он также был уверен, что промышленные конкуренты подвергнут цемент англичанина, который учился у знаменитого Луи Виката, скрупулезному изучению. Отдавая должное своему наставнику во Франции, Фрост назвал свой продукт " британский цемент". (Национализм и маркетинговые соображения обычно перевешивают простую человеческую благодарность.)
В 1828 году Чарльз Уильям Пэсли посетил цементный завод Фроста, который к тому времени выпускал цемент уже несколько лет. Пэсли был очень уважаемым военным инженером, который исследовал гидравлические качества различных цементов, производимых фирмами по всей Великобритании (его заметки не упоминают о продукте Джозефа Аспдина). По какой-то причине, возможно, из уважения к Пэсли, Фрост доверился инженеру и показал ему процесс производства цемента. Заметки Пэсли показывают, что Фрост практиковал смешивание шлама, хотя он и не упоминает об обжиге пасты до спекания, для получения клинкера. Пэсли описывает, что Фрост измельчает мел в порошок и смешивает его с водой и глиной, и "открывая небольшой шлюз, [смесь] стекает в резервуар, где она обычно оставалась несколько месяцев и приобретала консистенцию жесткой пасты. В таком состоянии комки материала вырезали с поверхности глыб и укладывали на открытые полки для просушки. После высыхания комки разбивали на более мелкие кусочки и обжигали в печи общей перевернутой конусообразной формы таким же образом, как и при обжиге извести, с чередующимися слоями топлива и цемента". Описание Песли является самым ранним описанием смешивания шлама наблюдаемым на практике. Позже Джеймс Фрост представил еще один продукт, который он назвал, естественно, "британский мрамор", который был создан дроблением мела и кремния, для производства цемента, который, при высыхании, становился достаточно белым. Тем не менее, Фрост был недоволен небольшой прибылью, которую он получал от цементного бизнеса. Он продал свой завод компании "Francis & White" и иммигрировал в Соединенные Штаты, где успешно работал инженером-строителем.
Эдгар Доббс был ещё одним человеком, который, использовал процесс смешивания. Был ли это влажный или сухой процесс, мы не знаем. Тем не менее, патент, который он подал в 1811 году, хотя и более последователен в своем описании, чем многие другие цементные патенты того времени, также включает в себя несколько отвлекающих маневров, чтобы сбить конкурентов. Он указывает смешивание извести с одним или несколькими из следующих ингредиентов, наиболее отвлекающие: глина, сланец, дорожная грязь (?), грязь (?), песчаник, земля (?), и так далее. Единственный компонент, который имеет какой-либо смысл-это глина и глинистый сланец (если последний был с включениями глины). Затем компоненты перемешивают и обжигают. Доббс, похоже, был в бизнесе всего несколько лет, поскольку его компания исчезла из местного каталога к 1817 году.
Другой человек, упомянутый в хрониках и архивах становления бетона - Уильям Джессоп, чьи Вест-Индийские доки в Лондоне, как сообщается, были построены из гидравлического цемента. Тем не менее, Джессоп использовал стандартный известковый раствор для строительства доков. По-видимому, какой-то историк просто предположил, что он использовал имеющиеся в то время гидравлические смеси: либо роман цемент, либо трасс. На самом деле, Джессоп заказал шесть тысяч тонн известняка из Доркинга, чтобы сделать не-гидравлический раствор для кирпичной кладки в Вест Индийских доках.
Ключевыми вехами в первой половине XIX века стали открытия свойств природного цемента, за которыми последовали такие важные открытия, как изготовление шлама, а затем обжиг шлама в клинкер. Ещё одно преимущество связано с признанием того, что бетон из гидравлического цемента имел гораздо большую область применения, чем просто водостойкий раствор.
Больше не простой раствор
К началу девятнадцатого века растворы из извести и гипса (парижская штукатурка) уже давно использовались для отливки в пресс-формы для производства декоративных изделий или бюстов известных личностей. К сожалению, ни один из материалов не подходит для наружных элементов, особенно парижская штукатурка, поэтому такие продукты были ограничены внутренним применением. Не долго оставалось ждать того момента, как начали экспериментировать со смесью цемента и песка, чтобы делать бетонные отливки, которые могли бы долго служить на открытом воздухе. Первым, кто это сделал, был Джеймс Пулхэм, талантливый художник, работавший на торговца цементом Уильяма Локвуда. (Локвуд позже будет производить свой собственный цемент под торговой маркой "портландцемент" за несколько лет до того, как Джозеф Аспдин подал свой патент). К 1802 году Пулхэм отливал бетонные вазы, гербы, пилястры, фризы, архитравы, карнизы и скульптуры. Через несколько лет Локвуд использовал детали, подаренные ему Пулхэмом, для строительства дома в готическом стиле, при строительстве которого использовался большой объём литого бетона. Талант Пулхема в огромной степени способствовал успеху Локвуда в цементном бизнесе. Больше, чем кто-либо другой в то время, они сумели показать, что бетон может стать гораздо большим, чем просто вяжущим для кирпичных блоков. К сожалению, и Джеймс Пулхэм, и Уильям Локвуд редко упоминаются в современной истории, описывающей развитие материала, хотя их влияние на строительную промышленность начала девятнадцатого века было весьма значительным. Мало того, что построенный ими дом показал, что бетон может быть использован в качестве монолитного строительного материала, но ещё и продемонстрировал что отливки из бетона могут использоваться как уличные декоративные украшения и элементы массового производства, которые теперь украшают миллионы садов по всему миру.
Хотя большинством людей в течение большей части девятнадцатого века идея использования бетона для литья стен и полов домов была проигнорирована, она была весьма привлекательным вызовом для нескольких смельчаков, имеющих отношение к цементной промышленности. Помимо Локвуда, Уильям Аспдин попытался построить особняк, используя свой портландцемент, но успел построить только треть здания, прежде чем финансовые проблемы в его последней английской фирме вынудили его прекратить строительство. В 1850-х годах в Англии было построено около дюжины бетонных домов, и некоторые из них сохранились до сих пор.
Только с внедрением и широкомасштабным использованием металла, а затем и стали, монолитное железобетонное строительство наконец-то встало на крыло. К тому времени Британия, родина стольких инноваций, связанных с "новым" строительным материалом, будет оставлена позади другими странами.