Когда в ходе переписи населения Индии (1901 г. ) была предпринята попытка перечислить по рангу современные индуистские касты в округах - от двух до трех тысяч или даже больше, в зависимости от используемого метода подсчета, - были созданы определенные группы каст, отличающиеся друг от друга по следующим критериям:
Сначала идут брахманы, а вслед за ними ряд каст, которые, справедливо или ошибочно, принадлежат к двум другим "дваждырожденным" кастам классической теории: кшатрии и джайши. Чтобы обозначить это, они претендуют на право носить "священный пояс". Это право, которое некоторые из них только недавно открыли заново и которое, с точки зрения каст брахманов, которые являются старшими по рангу, несомненно, принадлежало бы только некоторым членам каст дваждырожденных. Но как только признается право касты носить священный пояс, эта каста безоговорочно признается абсолютно ритуально "чистой". От такой касты брахманы высшей касты принимают пищу всех видов.
Далее по классификации за ними следует третья группа каст. Они причисляются к Сатсудре, "чистой Шудре" классической доктрины. В Северной и Центральной Индии это Джала Чарания, то есть касты, которые могут давать воду Брахману и из чьей лоты (бутылки с водой) Брахман принимает воду.
Рядом с ними находятся касты в Северной и Центральной Индии, чью воду Брахман не всегда принимает (то есть принятие или неприятие будет зависеть от ранга брахмана) или чью воду он никогда не примет (Джалабьябахарья). Цирюльник высшей касты не служит им безоговорочно (никакого педикюра), а прачка не стирает их белье. Но они не считаются абсолютно "нечистыми" ритуально. Они являются шудрой в обычном смысле, в котором к ним относятся классические учения. Наконец, есть касты, которые считаются нечистыми. Все храмы закрыты для них, и ни Брахман, ни цирюльник не будут служить им. Они должны жить за пределами деревенского района и "заражают" других либо прикосновением, либо, в Южной Индии, даже своим присутствием на расстоянии (до шестидесяти четырех футов с Парайянами). Все эти ограничения относятся к тем кастам, которые, согласно классической доктрине, возникли из ритуально запрещенных половых сношений между членами различных каст.
Несмотря на то, что эта классификация каст не одинаково распространена по всей Индии (действительно, есть поразительные исключения), тем не менее в целом она может быть довольно хорошо составлена. В рамках этих группировок можно было бы продолжить дальнейшие градации кастового ранга, но такие градации представляли бы чрезвычайно разнообразные характеристики: среди высших каст критерием была бы правильность жизненных практик в отношении организации родственников, эндогамии, детских браков, вдовьего безбрачия, кремации умерших, жертвоприношений предков, пищи и напитков, а также социальных связей с нечистыми кастами. Среди низших каст нужно было бы различать по рангу брахманов, которые все еще готовы служить им или которые больше не будут этого делать, и по тому, принимают ли от них воду другие касты, кроме брахманов. Во всех этих случаях отнюдь не редки случаи, когда касты более низкого ранга выдвигают более жесткие требования, чем касты, которые в противном случае считаются обладающими более высоким положением. Необычайное разнообразие таких правил рангового порядка запрещает здесь какое-либо более близкое обращение. Принятие или избегание мяса, по крайней мере говядины, имеет решающее значение для кастового ранга и поэтому является его симптомом, но неопределенным. Виды занятий и доходов, которые влекут за собой наиболее далеко идущие последствия для конубиума, комменсализма и ритуального ранга, имеют решающее значение для всех каст. Мы поговорим об этом позже.
В дополнение ко всем этим критериям мы находим массу индивидуальных черт. Так, например, Макишья-Кайбартхи (в Бенгалии) все чаще отвергают общину с Чейз-Калибартами, потому что последние лично продают свои (сельскохозяйственные) продукты на рынке, чего Макишья не делают. Другие касты считаются деклассированными, поскольку их женщины участвуют в торговле в магазинах; как правило, сотрудничество женщин в экономических целях считается специфически плебейским. Социальная и трудовая структура сельского хозяйства в значительной степени определяется тем фактом, что некоторые действия считаются абсолютно унизительными. Часто кастовый ранг определяет, использует ли человек быков и лошадей или других тягловых и вьючных животных в приносящей доход работе; он определяет, каких животных он использует и сколько их (например, таким образом определяется количество быков, занятых маслодавильщиками).
Но даже если бы мы приняли их все во внимание, мы не смогли бы составить список каст по рангу, потому что ранг абсолютно различен от места к месту, потому что только некоторые из каст универсально рассеяны и потому что очень многие касты, будучи представлены только локально, не имеют никакого общего порядка рангов, который можно было бы определить. Кроме того, между подкастами одной касты, особенно среди высших каст, но также и среди некоторых средних каст, возникают большие различия в рангах. Часто приходится помещать отдельные подкасты далеко позади другой касты, которая в противном случае оценивалась бы как более низкая.
В общем, возникла проблема (для переписчиков): какая единица действительно должна считаться кастой? В пределах одной и той же касты, то есть группы, считающейся кастой в индуистской традиции, нет ни обязательного коннубиума (правоспособность к браку), ни всегда полного комменсализма (совместного принятия пищи). Коннубиум имеется только в нескольких кастах, и даже там есть оговорки. Подкаста это преимущественно эндогамная единица, а в некоторых кастах насчитывается несколько сотен подкаст. Подкасты - это либо чисто местные касты (рассеянные по районам различной величины), и/или они представляют собой ассоциации, которые разграничены и особенно обозначены в соответствии с фактическим или предполагаемым происхождением, прежним или нынешним видом профессиональной деятельности или другими различиями в образе жизни. Они считают себя частью касты и в дополнение к своим собственным именам носят имя касты; они могут быть узаконены в этом разделением касты, или принятием в касту, или просто узурпацией ранга. Только подкасты действительно ведут жизнь единого порядка, и только они организованы - постольку, поскольку существует кастовая организация. Сама каста часто обозначает лишь социальное требование, выдвигаемое этими закрытыми ассоциациями. Часто, но не всегда, каста является утробой подкасты; и в редких случаях каста характеризуется определенными организациями, общими для всех подкаст. Чаще всего каста обладает определенными характеристиками жизненного поведения, традиционно общими для всех подкаст.
Тем не менее, как правило, единство касты существует бок о бок с единством субкаст. Существуют санкции против брака и комменсализма вне касты, которые являются более сильными, чем санкции, наложенные на членов различных субкаст внутри одной и той же касты. Кроме того, точно так же, как легко формируются новые подкасты, барьеры между ними могут быть более неустойчивыми; в то время как барьеры между общинами, когда-то признанными кастами, сохраняются с необычайной настойчивостью.
Возможно, нет достоверной возможности определить ранговый порядок каст; он оспаривается и может быть изменен. В 1901 году британская перепись населения предприняла попытку раз и навсегда установить этот порядок рангов. Это не повторилось; возбуждение и недовольство, вызванные этим, были совершенно несоразмерны предполагаемому результату. Попытка классифицировать касты послужила сигналом для конкурентных требований каст к социальному рангу и приобретению исторических "доказательств" в поддержку их притязаний. Это привело к возражениям и протестам всех видов и вызвало значительную и отчасти поучительную литературную деятельность.
Касты сомнительного ранга стремились использовать перепись для стабилизации своего положения и использовали переписные органы, как выразился один специалист по переписи, в качестве своего рода глашатая. Были сделаны удивительные заявления о новом звании. Бенгальские Цлиандалы, например, низшая каста, якобы происходящая от смешения женщин-брахманов с мужчинами-джшудрами ( на самом деле индуизированный гостевой народ из Бенгалии), повторно крестили себя намашудрами и стремились проследить свое происхождение до чистой касты и "доказать" свою брахманскую кровь.
Однако совершенно отдельно от таких случаев существовали различные бывшие профессиональные касты солдат и разбойников, которые после умиротворения страны вели спокойную жизнь в качестве каст земледельцев. Теперь же они воспользовались возможностью выдать себя за кшатриев. Непризнанные "брахманы" (древние племенные жрецы) подкрепляли свои претензии на признание. Все касты, так или иначе занимавшиеся торговлей, стремились к признанию себя Вайшьями. Анимистические племена требовали регистрации в качестве каст и как можно более высокого ранга. Некоторые секты стремились вновь интегрироваться в индуистскую общину.
Такого волнения по поводу вопроса о ранге, какое вызвала перепись, раньше не было. Но прошлое никоим образом не было свободно от революций рангового порядка.
Кто был арбитром в таких ранговых конкурсах? И кто принимал решения по вопросам, связанным с рангом? Выше было сказано, что в целом брахманы и по сей день теоретически являются окончательными авторитетами в вопросах ранга. Официальные банкеты, требующие присутствия брахманов, всегда требовали правильного решения вопросов ранга. Брахманы в прошлом, как и сейчас, были не в том положении, чтобы решать проблемы в одиночку. Насколько мы можем судить, в период, предшествовавший иностранным завоеваниям, вопросы ранга всегда решались королем или его официальным советником по ритуальным вопросам. Таким начальником протокола был либо брахман, либо чиновник, который, как правило, обращался за юридической консультацией к брахману. Мы знаем, однако, о многих случаях, когда индийские цари лично унижали отдельные касты в причитающейся форме или изгоняли отдельных людей, включая брахманов, из каст. Заинтересованное лицо часто воспринимало это как несправедливое посягательство на его устоявшиеся права. Деградировавшие касты часто продолжали оспаривать подобные решения на протяжении столетий; однако брахманы обычно принимали их.
Кроме того, король, получивший совет от брахманов, переселившихся по его просьбе, имел право принимать решения относительно первоначального или нового порядка кастовых рангов на больших территориях, как, например, Восточная Бенгалия при династии Сена. Король был способен принимать решения относительно обязанностей одной касты. При последнем великом всеиндийском правлении Махратов на рубеже XVIII века юридические мнения брахманов по вопросам о единых кастовых обязанностях передавались Пешве, потомку семьи брахманов, который, очевидно, давал своё заключение после предметного обсуждения спорных вопросов. Упразднение этой поддержки брахманов светской рукой сегодня - за исключением оставшихся индуистских вассальных государств, где сохранились остатки такого уклада, как говорят, привело к снижению степени подчинения решениям брахманов. Короче говоря, религиозная и светская власть сотрудничали в интересах законного порядка.
Положение короля позволяло ему выбирать самых сговорчивых брахманов. При таких обстоятельствах поражает не царская власть, а власть брахманов и каст. Брахманическая и кастовая власть проистекала из нерушимости всех священных законов, которые, как считалось, защищали от злых чар. В проблемных кастовых ситуациях индийские короли следовали безусловному и магически санкционированному принципу "прерогатива нарушает общее право"; с другой стороны, каста поддерживалась только своим экономическим значением. Королевский судья был связан традиционными обычаями одной касты; члены жюри присяжных для конкретной касты должны были быть допущены к судебным разбирательствам, и касты представлялись королевскому судье только органами одной касты, которые обычно имели юрисдикцию над кастовыми делами. Даже сегодня отдельные кастовые органы решают кастовые проблемы: они отлучают от церкви, налагают штрафы или вносят поправки, разрешают споры и в относительной независимости вырабатывают посредством своей судебной практики нормы для вновь возникающих правовых вопросов. Поэтому мы не можем избежать рассмотрения проблем кастовой юрисдикции, практики и организации.
Имея это в виду, необходимо исследовать принципы, определяющие структуру и границы различных типов каст, вопрос, который до сих пор рассматривался только косвенно.