написать

Источники социальной мысли и новое понимание роли социализма в обществе

Новая цель социалистов не перераспределение богатств, а ликвидация отходов системы

"Я считаю", - заявляет он, - "что истинный труд заключается не в том, чтобы настаивать на том, что труд является единственным источником богатства, и тем более не в узком значении труда, которое исключает или умаляет умственную работу, а в ясном, осознанном настаивании на расточительном применении стимулов, применяемых для пробуждения всех лучших физических и интеллектуальных сил производства в их правильных пропорциях и сочетаниях. Это расточительное применение стимулов происходит от неудовлетворительных условий "рынков", на которых покупаются и продаются различные предметы производства, то есть от плохих условий распределения экономического продукта в форме дохода. Это, в свою очередь, обусловлено неравенством переговорной силы, которое дает несправедливое преимущество на каждом этапе покупателю или продавцу, что приводит к тройному расточительному распределению доходов. Те, кто получает больше, чем достаточно для того, чтобы наилучшим образом использовать свои способности, труд, землю или другой проданный ими производительный инструмент, склонны расточительно использовать этот "излишек", либо устанавливая производительную силу для производства предметов роскоши для своего потребления, либо позволяя себе потреблять свою долю труда в общем фонде, либо продавая производительную силу для производства большего числа орудий производства сверх возможного спроса. Те, кто получает меньше, чем требуется для поддержания и обеспечения наилучшего использования своего труда или другого производительного инструмента, тем самым становятся менее эффективными производителями. Эти два вида переплаты и недоплаты, очевидно, являются выпуклостью и вогнутостью одного и того же факта. Но это осознание истинного происхождения и природы "отходов" в нашей экономической системе включает в себя сложный анализ многих различных видов торговли и не может быть легко приспособлено к потребностям вдохновляющего мифа (Hobson, Free Thought in the Social Sciences (N. Y.: Macmillan, 1926), pp. 149–50).

Хиллквит о потерях. Хобсон не был единственным писателем - социалистом, который в годы после Первой мировой войны подчеркивал расточительство, а не эксплуатацию, как выдающееся зло капитализма. То же утверждал американский социалист Моррис Хиллквит:

"Главная цель социалистов, создавая новый социальный порядок, состоит не столько в перераспределении богатства, сколько в ликвидации отходов нынешней системы".

"Мы возражаем против нынешнего несправедливого распределения богатства, но еще больше нас беспокоит существующая сегодня анархия производства. Мы знаем, что класс капиталистов берет не более одной трети всего продукта. Мы также знаем, что он сам не потребляет эту треть. Она возвращается в промышленность. Если бы рабочие получали на 20 процентов больше продукта, чем они получают сегодня, то никакой радикальной революции в нашей нынешней системе не произошло бы. Идеальный социальный порядок это прежде всего система, полностью, научно организованная, без отходов сегодняшнего дня - отходов безработицы, посредников и т. д."

"Разница в системах будет заключаться в первую очередь в повышении производительности, а затем в справедливом распределении этого возросшего продукта. Затем последуют очень радикальные изменения. Хотя верно, что правящий класс сам не потребляет произведенного огромного богатства, тем не менее верно, что обладание этим богатством и манипулирование им со стороны правящего класса подрывает основы нации политически, морально и другим образом".

"Посредством этого увеличения богатства и его справедливого распределения мы предполагаем такое состояние общества, при котором политическая власть, искусство, наука и общая культура также будут усилены и распространены. Демократия проникнет везде. В массы впервые будет доведено наслаждение благами современной цивилизации" (Bulletin, League for Industrial Democracy, May, 1926, p. 10).

Эта точка зрения социалистического обвинения также подчеркивалась в двадцатые и тридцатые годы Чейзом, Уэббом, Вебленом, Кьозза-Мани, Комитетом британской Лейбористской партии и другими (Stuart Chase, The Tragedy of Waste (N. Y.: Macmillan, 1925); The Decay of Capitalist Civilization (N. Y.: Harcourt, Brace, 1923); Thorstein Veblen, The Engineer and the Price System (N. Y.: Huebsch, 1921); Socialism in Thought and Action (N. Y.: Macmillan, 1920), ch. I; Federated Engineering Societies, Waste in Industry (N. Y.: McGraw-Hill, 1921); The Waste of Capitalism (London: National Joint Pub. Dept., 1924). A book written on this subject during the forties is John Putnam, The Modern Case_ for Socialism (Boston: Meador, 1943).

Тони о функциональном обществе. После Первой мировой войны Р. Х. Тони подошел к социальной проблеме с другой стороны - с точки зрения функции. Тони энергично критиковал нынешний порядок на том основании, что в соответствии с ним вознаграждение и ответственность имеют мало отношения к функциям, выполняемым в промышленности.

"Первый принцип", - заявлял Тони, - "состоит в том, что промышленность должна быть подчинена обществу таким образом, чтобы оказывать наилучшие технически возможные услуги, что те, кто добросовестно оказывает эту услугу, должны получать достойную плату, а те, кто не оказывает никакой услуги, не должны получать никакой платы вообще, потому что суть функции состоит в том, что она должна находить свое значение в удовлетворении не самой себя, а цели, которой она служит. Во-вторых, её руководство и управление должны находиться в руках лиц, ответственных перед теми, кто руководит и управляется, поскольку условием экономической свободы является то, что люди не должны управляться властью, которую они не могут контролировать. На самом деле промышленная проблема это проблема права, а не только материальных страданий, и поскольку это проблема первична, она наиболее остро стоит среди тех слоев рабочего класса, чьи материальные страдания меньше всего. Это вопрос, во-первых, функции, а во-вторых, свободы" (Tawney, R. H., The Acquisitive Society (London: Bell, 1924), pp. 7–8; also (N. Y.: Harcourt, Brace, 1924).

"Сегодня", - заявил он, - "рассматривается вопрос о пользовании собственностью и управлении промышленностью ... они не требуют оправдания, потому что рассматриваются как права, которые стоят на своей собственной добродетели, а не функции, о которых следует судить по успеху, с которым они способствуют достижению социальной цели".

"То, что придает особое качество и характер, прочность и сплоченность, промышленной системе, построенной в последние полтора века ... это учение о том, что экономические права предшествуют экономическим функциям и независимы от них, что они стоят на своей собственной добродетели и не нуждаются в более высоких полномочиях. Практическим результатом этого является сохранение экономических прав независимо от того, выполняются экономические функции или нет. Они остаются сегодня в более угрожающей форме, чем в эпоху раннего индустриализма, ибо те, кто контролирует промышленность, уже не конкурируют, а объединяются, и соперничество между собственностью на капитал и собственностью на землю давно прекратилось".

"Основой нового консерватизма, по-видимому, является решимость организовать общество, как политическими, так и экономическими действиями так, чтобы обезопасить его от всякой попытки уничтожить выплаты, которые производятся не за услуги, а потому, что собственники имеют право извлекать из него доход. . . " (там же, р.27, 30-31).

Поэтому Тони настоятельно призывал человечество стремиться к функциональному обществу, то есть к обществу, которое стремится поставить приобретение богатства в зависимость от выполнения социальных обязательств, которое стремится соразмерить вознаграждение службе и отказывает в нем тем, кто не выполняет никакой службы, общество, которое интересуется прежде всего не тем, чем обладают люди, а тем, что они могут сделать, создать или достичь (там же, p. 31–32. See also Joad, C. E. M., Introduction to Modern Political Theory (N. Y.: Oxford Univ. Press), esp. ch. VI).

Тауни обвинял старых экономистов в том, что они не сумели понять, какие стимулы на самом деле движут человечеством, и предположили, что страх перед голодом, с одной стороны, и прибыль, с другой, являются стимулами, на которые следует полагаться для достижения наилучших результатов (По мере развития великой корпорации социалисты и другие все чаще отмечают тот факт, что бездействующий акционер имеет мало общего с управлением, и что фактические менеджеры могут иметь или не иметь никакой доли в собственности промышленности; на самом деле, они могут не иметь влияния на стимулы к прибыли в старом смысле, в котором это понятие использовалось. Так, после выступления Джорджа Соула, редактора журнала "Новая Республика", на конференции лиги за промышленную демократию в июне 1926 года было принято решение: "принимая во внимание, что одним из фундаментальных обоснований прибыли и частного предпринимательства является то, что владелец предприятия, рискуя потерей и стремясь к прибыли, несет ответственность за управление и, таким образом, стремится к промышленной свободе и эффективному функционированию с их выгодами для общества, и "принимая во внимание, что, невозможно и нежелательно возвращать контроль над управлением миллионам отсутствующих собственников ... " было решено, что очень важно признать этот факт в экономической теории, общественной дискуссии и государственной политике и выяснить, какие другие стимулы могут повлиять или влияют на управление").

Богатство и благополучие. Известный фабианский социалист Уильям Робсон в период, последовавший за Первой мировой войной, ставил под сомнение социальную эффективность системы, которая ведет к большому экономическому неравенству, на том основании, что после получения индивидом или обществом определенного дохода дальнейшие приращения этого дохода не имеют необходимой связи с приращением благосостояния. Он также поставил под сомнение веру в то, что реальное богатство нации может быть рассчитано в денежном выражении.

"Денежное богатство", - заявил Робсон, - "является самым неадекватным показателем богатства, поскольку оно не только игнорирует все моральные или этические ценности в отношении этого богатства, но и исключает из рассмотрения все виды вещей, такие как, например, эстетическое чувство, климатические условия и т. д. социальная гармония, интеллектуальная атмосфера и так далее, которые могут иметь лишь небольшое отношение к способности позволить себе одежду из лучшей шерсти или удовлетворять плотоядные инстинкты три раза в день. Как сказал г-н Грэм Уоллес, " возможны два типа промышленной организации ... они будут одинаково эффективны в производстве богатства, и все же жизнь под одним может быть счастливой, а под другим несчастной" (See Wm. A. Robson, The Relation of Wealth to Welfare (N. Y.: Macmillan, 1925), p. 165. Also Roy Jenkins, "Equality," New Fabian Essays (London: Turnstile Press, 1952), pp. 69–91; John Wilson, Equality (London: Hutchinson, 1966).

Поэтому необходимо, заключил автор, думать о материальном благополучии в терминах неденежного индивидуального благосостояния, действительного и потенциального, большого числа мужчин, женщин и детей, если мы хотим двигаться вперед к высшей судьбе человечества.

Веблен о финансистах против инженеров. В течение этих лет некоторые социалистические экономисты в Америке развивали тезис о том, что финансисты, которые осуществляли основной контроль над системой, ставили много препятствий на пути промышленных инженеров, которые пытались поставить промышленность на более научную основу. Торстейн Веблен сформулировал это таким образом:

"Можно справедливо сказать, что предпринимательство перешло от принципа свободного конкурентного производства к принципу "добросовестного удержания эффективности", по крайней мере в крупномасштабной промышленности".

Современные финансисты "являются экспертами в области цен, прибылей и финансовых маневров; и все же окончательное решение во всех вопросах промышленной политики остается в их руках. Они по образованию и интересам капитаны финансов; и все же, не имея компетентного представления о промышленных искусствах, они продолжают проявлять осмотрительность в качестве капитанов промышленности. Они неустанно занимаются рутиной приобретения, в которой они обычно достигают своих целей путем хитроумного ограничения производства, и все же им продолжают доверять промышленное благосостояние общества, которое требует максимального производства. . . .

"Так получается, что индустриальная система намеренно страдает от раздоров, дезориентации и незанятости материальных ресурсов, оборудования и рабочей силы, на каждом шагу, где государственные деятели или капитаны финансов могут коснуться ее механизма; и все цивилизованные народы страдают от лишений вместе, потому что их Генеральный штаб промышленных экспертов должен, таким образом, выполнять приказы и подчиняться саботажу со стороны государственных деятелей и чьих-то корыстных интересов" (Veblen, Thorstein, Engineers and the Price System, pp. 36–8, 40–1, 54–5).

Веблен призвал промышленных инженеров организоваться, чтобы положить конец этому господству, совету техников, объединиться с трудящимися и помочь в больших социальных изменениях (See also Ward, Harry F., The Profit Motive (N. Y.: League of Industrial Democracy, 1924). For an engineers' point of view regarding methods of making socialism efficient, see MacKaye, James, Americanized Socialism (N. Y.: Boni and Liveright, 1918). See also Veblen, Thorstein, The Theory of Business Enterprise (N. Y.: Scribner's, 1912). Veblen, Thorstein, The Instincts of Workmanship, Absentee Ownership, etc. One of the most comprehensive attacks on the present order made since the First World War is The Decay of Capitalist Civilization, by Sidney and Beatrice Webb (N. Y.: Harcourt, Brace, 1923).

Томас о международной организации. Социалисты, начиная с Первой мировой войны, все больше понимали, что любая схема социализации должна, если не сразу, то в конечном счете, рассматриваться в терминах мировой, а не просто национальной экономики.

"Эти планы", - заявил Норман Томас, лидер социалистов, занимаясь проблемой социальной собственности, - "несомненно, начнутся с национальных границ, и они действительно начались, но если они не будут подкреплены подлинным интернационализмом труда и потребительского сотрудничества и не будут сопровождаться развитием международного механизма более справедливого распределения сырья, они не решат проблем социального мира и благополучия" (Thomas, Norman, What Is Industrial Democracy? (N. Y.: League for Industrial Democracy, 1925), p. 54; see also Thomas' What is Our Destiny? (1944); Nearing, Scott, The Next Step, 1922 (Ridgewood, N. J.: The Author); Russell, Bertrand, Prospects of an Industrial Civilization).

Другие источники для Социалистической мысли. Наконец, социалисты в двадцатых годах начали оценивать новые открытия педагогов, биологов и антропологов, а также психологов с точки зрения принципов, лежащих в основе социалистического движения, и уделяли все большее внимание фактическим экспериментам в области промышленной демократии в цехах и их влиянию на мотивацию человека (See Dorsey, George A., Why We Behave Like Human Beings (N. Y.: Harper, 1926); Dewey, John, Human Nature and Conduct; Hocking, Human Nature and Its Remaking; Douglas, Paul H., The Columbia Conserve Co. (Indianapolis, Columbia Conserve Co., 1926); Myers, James, Representative Government in Industry (N. Y.: Doran, 1924); also publications of Russell Sage Foundation).