Уэббы и Основы социалистического содружества Великобритании. Каутский и другие планы социализации
Начиная с Первой мировой войны, помимо обсуждения социалистического и коммунистического метода достижения кооперативной системы в промышленности, социалисты уделяли много внимания природе социалистического государства, на создание которого направляет свои силы международное рабочее движение.
Представление Уэббов о социалистическом обществе. Одна из самых тщательных попыток представить кооперативное содружество в свете событий двадцатого века содержится в книге Сиднея и Беатрис Уэбб "Основы социалистического содружества Великобритании". Этот том, изданный в 1920 году, был написан в ответ на просьбу Международного социалистического бюро о том, чтобы победившие на выборах социалистические организации представили международному конгрессу предлагаемую Конституцию для нации, желающей организовать свою жизнь на социалистических принципах.
Основополагающим для социализма, согласно Уэббам, является демократия, которая имеет своей целью не только создавать препятствие отдельным лицам или классам в осуществлении власти вопреки желаниям народа в целом, но и "положительное достижение для всех людей в максимально возможной степени того развития личности и того расширения способностей и желаний, которое зависит от принятия ответственности и проявления воли".
"Люди", - заявляли Уэббы, - "иногда забывают о духовных
ценностях демократии. Сама необходимость получения такого
представления предполагает замену силы убеждением; отсюда
следует, что те, кто превосходит остальных по силе воли или
интеллекту, соглашаются отказаться от использования этой
силы, чтобы заставить других людей повиноваться им, и
стремятся убедить среднего человека, что бы он тоже начал
проявлять свой интеллект и свою волю. Само сознание участия
в кооперативном предприятии, определяемое и направляемое
общим согласием, является более сильным стимулом к
самостоятельной деятельности, хотя и несовершенной, чем
покорность рабства. Следовательно, во всем арсенале
социологии нет такого действенного инструмента народного
образования, такого мощного средства пробуждения скрытых сил
мысли и чувства во всей массе граждан, как народное
правительство. . . . Проблема, которую необходимо решить,
состоит в том, как перестроить социальные институты, которые
возникли таким образом, чтобы пробудить во всех мужчинах и
женщинах, а не только в немногих избранных, все их скрытые
силы; стимулировать все население, а не только исключительно
одаренных или исключительно энергичных, к максимально
возможному проявлению их способностей; и в то же время
способствовать, во всей массе, а не только в исключительно
альтруистических или исключительно просвещенных индивидах,
величайшему достижимому развитию общественного духа" (Webb,
Sidney and Beatrice, A Constitution for the Socialist
Commonwealth of
Great Britain, pp. 100–1).
Характер социалистического содружества, отстаиваемого авторами, для Британии был упомянут в связи с нашей дискуссией о гильдейском социализме. В политическом отношении Великобритания при социалистическом режиме должна иметь двухпалатный законодательный орган, который, по утверждению Уэббсов (там же р.341), представлял бы не лордов и Палату общин, а одну палату - политический парламент, ведающий такими вопросами, как национальная оборона, иностранные дела и охрана правопорядка в стране, а другую -социальный парламент, осуществляющий надзор за экономическими ресурсами, здравоохранением, образованием, транспортом и связью, организацией научных исследований, поощрением искусства, литературы, музыки и драмы, а также контроль над финансами. Этот парламент, по существу дела, не руководил бы государственными предприятиями, а назначал бы многочисленные комитеты, в обязанности которых входило бы наблюдение за различными отраслями промышленности и обеспечение соответствия общей политики этих отраслей общественному благосостоянию.
Уэббы считали, что оба парламента должны избираться не по роду занятий, а по географическим районам. "Поскольку социальный парламент должен защищать интересы общества в целом, а не интересы отдельных профессий или отдельных групп потребителей - и в каждом случае необходимо взвешивать требования будущего против настойчивых требований настоящего, - то это собрание, как и политический парламент, должно быть избрано гражданами как таковыми, будь то пожилые или молодые, здоровые или больные, активные или вышедшие на пенсию, домохозяйки или профессиональные работники" (Там же, р.120. Эту точку зрения критикует Гарольд Дж. Ласки в своей "Грамматика политики" (стр. 339). Профессор Ласки придерживается точки зрения, что если бы верхняя палата соглашалась с нижней, то в этом не было бы необходимости; если бы она препятствовала нижней, ее влияние часто было бы катастрофическим, ибо предложенный Веббами социальный парламент, обладая властью подобной власти обложения налогом, постепенно притягивал бы к себе необходимый контроль, и политический парламент оставался бы подчиненным органом. Внешняя политика, контролируемая политической палатой, также не может быть отделена от экономической политики, контролируемой социальным парламентом. По каждой жизненно важной проблеме должны были бы создаваться совместные комитеты двух парламентов, и, вероятно, постоянно требовались бы совместные сессии двух парламентов. "Таким образом, разработка политики, по-видимому, предполагает участие одной ассамблеи, на которую возложен надзор за всей сферой управления").
Представляя схему управления промышленностью при социализме, Веббs вновь обращают внимание на то, что вся промышленность не будет единой. В то время как большинство отраслей промышленности были бы социализированы, было бы много "несоциализированных" предприятий, таких как весь спектр индивидуального производства в садоводстве, крестьянском сельском хозяйстве и художественных ремеслах; чисто личные призвания поэта и художника; множество мелких отраслей промышленности и услуг, которые могут быть наиболее выгодно управляться на индивидуальной основе; возможно, следует попробовать экспериментальное продвижение некоторых новых изобретений и устройств, не говоря уже о совместной организации религиозных обрядов и ритуалов. . . . И всегда следует помнить, что социалисты принимают в качестве одной из форм социализации не только местное самоуправление во всех его проявлениях, но и свободное и добровольное объединение групп потребителей для производства и распределения тех товаров и услуг, в которых они чувствуют себя исключительно нуждающимися или которым они отдают предпочтение (Webb, op. cit., pp. 147–8).
Рабочие, техники и потребители должны, конечно, быть адекватно представлены в управлении промышленностью. Уэббс выступали за компенсацию собственникам отраслей промышленности, преобразованных в общественную собственность, причем такая компенсация должна была повышаться в основном за счет налогов, взимаемых с тех, кто имеет возможность платить. Каждый собственник должен получить в качестве компенсации справедливую рыночную стоимость того, что он в обязательном порядке лишается. "Выплачивается ли ему такая сумма наличными, или в государственных ценных бумагах по их собственной рыночной стоимости, или в виде эквивалентной ренты сроком на несколько лет, или на всю жизнь, не имеет никакого денежного значения. ... Как и социалистическое содружество, безусловно. . . взимая свои доходы с граждан пропорционально их относительной "платежеспособности", бремя компенсации за экспроприацию ляжет, по сути, почти целиком на собственников как класс. . . . Никакой экспроприации без компенсации; никаких выплат аннуитетов или процентов и амортизационного фонда, понесенных таким образом, кроме как за счет налогов на собственность" (там же р.334-335).
Каутский о методах социализации. В своей "Labor Revolution" (1925) Карл Каутский также обсуждал, среди прочего, проблему компенсации капиталистам за отрасли, переданные в государственную собственность.
Разумная компенсация, заявил он, должна быть выплачена "тем, кто сохранил свои предприятия в эффективном состоянии и провел их с хорошим коммерческим успехом. Она не должна оплачиваться за устаревшие, запущенные и плохо управляемые предприятия, которые, как правило, держатся на плаву только благодаря бесстыдной эксплуатации своих рабочих".
"Только таким путем можно будет разрешить процесс обобществления средств производства в тех сферах, где он встал как практический вопрос, обеспечив при этом продолжение и энергичное развитие производства на капиталистической основе в тех сферах, где нет условий обобществления. . . .
"Наиболее подходящим средством компенсации экспроприированных капиталистов будет выделение им государственных облигаций, процент по которым был бы равен общей прежней прибыли обобществленных предприятий. Они также могут быть выплачены наличными из поступлений от займа, который государство может привлечь".
Каутский соглашался с Веббами в том, что деньги за обобществленное имущество должны собираться от налогообложения крупных доходов, имущества и наследства. "Этот метод, воздействующий на весь класс, а не на отдельных лиц", - заключал Каутский, - "остается лучшим при всех обстоятельствах, даже после начала социализации. . . . Это было бы более рационально с экономической точки зрения и более справедливо в соответствии с нашими моральными идеями, чем разграбление нескольких капиталистов, оказавшихся прямо на нашем пути, в результате чего мы должны были бы получить серьезные затруднения и поставить под угрозу всю экономическую систему".
Бремя платежей может быть облегчено не только налогообложением, но и периодическим погашением государственных облигаций и их повторным обращением при падении процентной ставки. "Таким образом, капиталистическая эксплуатация будет неуклонно уменьшаться, пока она окончательно не исчезнет (Kautsky, Karl, The Labor Revolution, p. 141)".
Каутский утверждал, что социализация должна быть постепенной по своей природе и что она должна начинаться там, где условия для неё наиболее благоприятны, например, с железных дорог, шахт и различных коммунальных служб. Укрепленная приобретенным там опытом, социализация постепенно распространяла бы свое влияние на более сложные и трудные области (там же, р.155).
Успех социализированной индустрии, утверждал он, в значительной степени будет зависеть от компетентных организаторов. Социалистическая администрация, следовательно, должна предоставить этим организаторам преимущества, равные, по крайней мере, преимуществам капиталистического бизнеса. "По этой причине невозможно реализовать требование . . . что никто, занятый на государственной службе, не должен получать зарплату, превышающую заработную плату работников. Этот принцип может гармонировать с трудовыми чувствами и нашими социалистическими представлениями, но он несовместим с экономическими требованиями, которые всегда навязываются. Нам следует признать этот факт с самого начала и позволить ему руководить нашими действиями, вместо того чтобы становиться мудрыми после горького опыта".
С другой стороны", - писал Каутский, - "в совершенно социалистическом обществе, где обобществленным предприятиям уже не приходится конкурировать с капиталом, великие управленцы не найдут других сфер деятельности, кроме служения обществу. Тогда им придется смириться с тем, что они получают не больше, чем другие интеллектуалы. Несмотря на это, поразительные достижения не останутся в прошлом ни в искусстве, ни в науке, ни в сфере организации. Внутренние побуждения, амбиции, восхищение властью и репутацией будут достаточными стимулами к таким достижениям.
"Но это не будет относиться к периоду перехода от капиталистического производства к социалистическому. До тех пор, пока капитал в состоянии производить прибавочную стоимость, он будет стараться привлечь великих управленцев, предлагая им важные преимущества, и таким образом достигнет положения превосходства над всеми предприятиями, которые не в состоянии предложить равные стимулы. . . . Не должно быть никаких колебаний в отношении выплаты чрезвычайного вознаграждения, если это единственный способ обеспечить услуги способных управленцев" (там же, р.164, 179).
В дополнение к обеспечению способных управленцев, государственная промышленность должна стать независимой от государственной бюрократии и должна быть наделена самоуправляющимися атрибутами промышленной демократии.
"В связи с широко распространенным разделением труда, которое делает специальные знания необходимыми для наиболее эффективной организации и ведения каждой торговли", - писал он, - "было бы хорошо основать каждую торговлю на возможно более независимой основе, предоставить ей максимальную свободу самоуправления и создать надлежащий механизм для обеспечения того, чтобы интересы потребителя не терялись из виду. Как только весь организм будет функционировать должным образом, Центральный комитет будет иметь возможность вмешиваться только тогда, когда будут планироваться чрезвычайные и далеко идущие нововведения или при возникновении больших беспорядков и конфликтов" (там же, р.100-101, 205-206).
В частности, Каутский считал, что по мере перехода каждой отрасли производства от капиталистической к государственной или муниципальной собственности "должна быть создана новая организация, которая позволила бы рабочим и потребителям, а также науке оказывать необходимое влияние на адаптацию процессов производства. . . .
"Сотрудничество этих трех факторов дало бы самые счастливые результаты. Если бы каждая отрасль промышленности была оставлена только своим рабочим, то существовала бы опасность, что рабочие поднимут заработную плату, сократят часы труда, уменьшат объем производства и повысят цены на свою продукцию, не заботясь об обществе. Квалифицированные работники будут в состоянии сделать это как можно скорее. Малоквалифицированные рабочие скоро обнаружат, что существует предел для повышения цен на их продукцию. Весь этот процесс достигнет кульминации в господстве квалифицированных рабочих над теми, кто, по крайней мере временно не нужен, как, например, господство угольщиков над текстильщиками, портными, сапожниками и столярами, что приведёт к положению дел, которое было бы столь же невыносимо, как и капиталистическая эксплуатация.
"Но если бы решения в отношении какой-либо отрасли промышленности принимались исключительно потребителями, то мы рисковали бы тем, что они стремились бы снизить цены любой ценой, даже за счет рабочих".
"Если бы рабочие и потребители были объединены в ассоциацию таким образом, что ни одна из секций не могла бы доминировать над другой, они должны были бы попытаться преодолеть свой антагонизм средствами, которые были бы выгодны обоим".
"Открыть эти средства - задача людей науки, чьи услуги были бы привлечены в качестве третьей стороны в организации экономики. Их обязанность будет заключаться в том, чтобы обеспечить принятие на вооружение наиболее совершенных технических средств и организации, с тем чтобы получить максимально возможный результат при наименьших затратах энергии".
Другие немецкие и австрийские планы социализации. В начале двадцатых годов публике были представлены другие многочисленные планы, носившие внушительный и ценный характер для социализации промышленности. Среди них были выдвинуты следующие: Рудольфом Висселем и доктором Отто Нейратом - так называемая экономическая схема; первой комиссией по социализации Германии - план, разработанный профессором Ледерером и поддержанный Каутским, Гильфердингом, доктором Адольфом Брауном и видными профсоюзными деятелями; второй комиссией по национализации, в состав которой входили Ратенау и другие; это Генрих Штребель, видный немецкий социал-демократ, и это доктор Отто Бауэр, лидер австрийских социалистов. В Соединенных Штатах интересные предложения по национализации угольной промышленности были сделаны Комитетом по исследованию национализации Объединенных шахтеров, составленых Джоном Брофи, председателем, Артуром Глисоном, Х. С. Раушенбушем и другими (See R. Wissell, Kritik und Auflau, Berlin, 1921; Neurath, Wesen und Weg Zur Sozialisierung, Munich, 1919; Heinrich Stroebel, Socialization in Theory and Practice, London: King and Son: Otto Bauer, Weg zum Sozialismus (1919); Nationalization Research Committee of the U. M. W., How to Run Coal (1922); H. S. Raushenbush, The Anthacite Question (N. Y.: H. W. Wilson, 1924).
Психологический подход к социализму. С развитием социальной психологии все большее число социалистов и социальных реформаторов обращали внимание на психологические факторы, действующие в обществе, особенно среди рабочих, которые ведут к более демократическому индустриальному обществу. Результатом стала публикация таких работ, как "Человеческая природа и Политика" Грэма Уолласа и "Великое общество" Джона А. Стимулы Хобсона и "Стимулы и новый промышленный порядок", "Тенденция и господство" Уолтера Липпмана, "Политическое действие" Себа Элдриджа, "Человеческая природа и поведение" Джона Дьюи, "Социология революции" Питирима Сорокина, "Психология социализма" Анри де Мана (De Man, Henri, Psychology of Socialism (N. Y.: Holt, 1928), "Одинокая толпа" Рейзмана и "Разумное общество" Эриха Фромма.
Хобсон о промышленных стимулах. Ценным вкладом в изучение психологических сил, действующих в настоящее время в промышленности и тех, которые могут быть ожидаемы при новом социальном порядке, является работа Джона А. Хобсона "Стимулы в новом промышленном порядке". В этой книге британский экономист показал, как разрушаются старые стимулы, и проанализировал различные стимулы, которые могут вытеснить мотив прибыли при государственной собственности. После своего обзора ситуации Хобсон пришел к выводу:
"Хотя ничто не может быть более уверенным, чем то, что старые механизмы стимулирования эффективной промышленности больше не будут работать и должны быть заменены новыми, столь же несомненно, что психология этой реформы должна быть адаптирована к особым техническим и человеческим условиям нескольких отраслей и типов бизнеса в каждой отрасли, с учетом расовых и других естественных и воспитанных характеристик работников. Наконец, темпы и степень применения реформированных промышленных методов будут в значительной степени зависеть от воспитания общей массы граждан-потребителей и их готовности уделять серьезное внимание центральным процессам промышленного управления через разумно организованное государство" (Hobson, John A., Incentives and the New Industrial Order (N. Y.: Seltzer, 1922), pp. 159–60. See also Dell, Robert, Socialism and Personal Liberty (N. Y.: Seltzer, 1922), esp. ch. VIII; Keynes, J. M., Laissez-faire and Communism (N. Y.: New Republic, 1926), pp. 103 ff).