написать

Глава 32. Социализм в Центральной Европе

Немецкий Социализм после 1914 года

В период между Первой и Второй Мировыми Войнами рабочие, социалистические и коммунистические движения в шести важнейших странах Центральной Европы-Германии, Австрии, Венгрии, Чехословакии, Польше и Швейцарии, - сторонники которых в первые послевоенные годы по большей части возлагали большие надежды на постоянное усиление их влияния, рано или поздно, за исключением Швейцарии, становились жертвами происков сил фашизма и нацизма. К началу сороковых годов пятью из этих шести стран управляли Гитлер и его последователи; трудовые и радикальные силы были полностью подавлены как законная сила. Там, где последние вообще существовали, они действовали только через организации беженцев за пределами своих стран или через разрозненные подпольные группы, готовые после поражения Гитлера возобновить свою важную роль в экономике своих стран.

Немецкий Социализм после 1914 года

Германская революция. Мы уже описывали подъем германского социализма в XIX и начале XX в (См. "Начало немецкой социал-демократии", "Эдуард Бернштейн и ревизионизм", и "Ответ марксистов на ревизионизм" соответственно.). Немецкие социалисты вступили в Первую Мировую войну с представительством 110 голосов в Рейхстаге и поддержкой четырех с половиной миллионов человек, что составляло около одной трети от общего числа голосов. В годы, предшествовавшие войне, они придерживались политики золотой середины и сосредоточили большую часть своей энергии на немедленных мерах социальной реформы. В августе 1914 года, к удивлению многих, они проголосовали в поддержку военного бюджета, но постепенно развивалась оппозиция войне, и в декабре 1915 года, при принятии четвертого бюджета, около двадцати членов рейхстага, включая Каутского, Бернштейна, Ледебура и Хаазе, образовали группу, которая впоследствии стала независимой Социал-Демократической партией. Другие, в том числе Либкнехт, Меринг, Роза Люксембург и Клара Цеткин, организовали более выраженную левую международную группу, которая некоторое время сотрудничала с независимыми. В октябре 1918 года, опасаясь постоянно усиливающейся антивоенной оппозиции, правительство пригласило в кабинет министров некоторых социалистов из большинства; они вошли с условием, что правительство откажется от любой политики аннексий и контрибуций.

9 ноября 1918 года Кайзер был вынужден бежать из страны. В то же утро Берлинский Совет Рабочих и Солдат, состоявший из представителей социал-демократов и независимых, объявил всеобщую забастовку. Рабочие сложили свои инструменты, и к полудню автомобили уже мчались по улицам, провозглашая "бескровную революцию", отречение Кайзера и назначение Эберта имперским канцлером. Вскоре после этого Шейдеман появился на балконе Рейхстага и объявил о смене правительства, а принц Макс передал канцлерство Эберту. На следующий день социалисты большинства и меньшинства сформировали коалиционное правительство, в которое позже вошли несколько несоциалистов.

10 ноября Совет Рабочих и Солдат призвал к перемирию и немедленному миру, и эта политика была провозглашена на следующий день коалиционным правительством. Совет также настоятельно призвал к быстрой и последовательной социализации средств производства, находящихся в частной собственности, заявив, что с учетом развития страны это изменение может быть достигнуто без каких-либо серьезных нарушений и что оно является единственным средством предотвращения экономического порабощения.

Программа Временного правительства, изданная на следующий день, носила более консервативный характер. Она заявляла, что выборы будут проводиться "на основе равного, тайного, прямого и всеобщего избирательного права на основе пропорционального представительства всех мужчин и женщин в возрасте не менее 20 лет". Она провозгласила различные демократические гарантии свободы слова и печати, восстановила довоенное трудовое законодательство и провозгласила восьмичасовой рабочий день и лучшую систему страхования. В своем последующем послании к солдатам Временное правительство выразило свое одобрение социализации тех отраслей промышленности, которые были к ней готовы. "Ваша страна", - утверждало оно, - "также должна стать вашим владением и вашим наследством в экономическом отношении, чтобы никто больше не мог без вашего согласия эксплуатировать и порабощать вас".

Рабочие советы вскоре начали заявлять о себе и настаивать на том, чтобы власть была передана им. Среди радикалов стали возникать три группы: социалисты большинства, которые требовали созыва Учредительного собрания на том основании, что союзники не признают никакого иного правительства, кроме ответственного, сформированного в результате такого собрания; левые, или спартаковцы, которые заявляли, что такое собрание лишит рабочих их власти, и призывали к диктатуре.; и независимые, которые выступали за собрание как ускоритель мира, но считали, что такое собрание должно быть отложено до тех пор, пока правительство не успеет социализировать промышленность. Каутский, член этой последней группы, однако, чувствовал, что отсрочка собрания "произведет впечатление неискренности, нерешительности и неверия в свои силы" и что социализация не может быть осуществлена при тогдашнем государственном аппарате.

Съезд Советов Рабочих и Солдатских Депутатов, собравшийся 18 декабря 1918 года, однако, несмотря на агитацию левого крыла, занял умеренную позицию и призвал к скорейшему созыву Учредительного собрания. Его главным аргументом было то, что нынешнее правительство может рухнуть и что мирные переговоры могут быть прерваны, если не будет сформировано компетентное германское правительство.

После заседания съезда спартаковцы продолжили свои атаки на правительство, начавшее кампанию беспощадного подавления. Эта кампания заставила независимых уйти в отставку из правительства. Примерно в то же время спартаковцы отделились от независимых из-за неспособности последних противостоять созыву Учредительного собрания. В начале января спартаковцы подняли восстание, но были разгромлены правительственными войсками, а в ходе борьбы Либкнехт и Роза Люксембург были убиты.

В результате выборов в Национальное собрание большинство социал-демократов проголосовало за него, получив 39,3 процента голосов. Независимые обеспечили себе менее 8 процентов. Спартанцы отказались участвовать в выборах.

Избрание Эберта на пост президента. В начале февраля президентом был избран герр Эберт, производитель упряжи, входивший в большинство социалистов. Правительство, излагая свою программу, выступало за обобществление отраслей промышленности, которые приобрели характер монополий. Германская, или Веймарская Конституция, обнародованная 11 августа 1919 года, следовала скорее линии западных республик, чем линии России. Она предусматривала избрание президента сроком на семь лет путем всенародного голосования выборщиков и двухпалатного законодательного органа. Законодательному органу, согласно положениям Конституции, было предоставлено право принимать законодательные акты в отношении обобществления природных ресурсов, производства и распределения, а также проведения инициатив и референдумов и создания системы промышленных советов в каждой отрасли (По своей природе вопрос о социализации немецкой промышленности занимал очень большое место в социалистической мысли и агитации этих лет. 24 ноября 1918 года, примерно через две недели после революции, "Vorwaerts", официальный орган Социал-Демократической партии, опубликовал письмо от видного экономиста, профессора Роберта Уилбрандта, призывавшего к программе социализации. 2 февраля 1919 года она опубликовала в качестве специального приложения "Предложения по программе социалистических действий" Каутского.
"Как только будет заключен мир", - писал Каутский, - "и выяснено, в какой мере немецкий народ может распоряжаться своей государственной и имперской собственностью, ничто не помешает ему немедленно объявить, что вся крупная собственность в шахтах, лесах и крупных землях (более чем на гектар), а также вся земельная городская собственность (за исключением построенных на ней домов) являются собственностью государства с учетом подлежащей определению компенсации. Доходы от Земли происходили из феодального периода, то есть роялти за добычу полезных ископаемых и земельные владения, как правило, полученные из феодальных времен, такие как большинство феодальных владений и княжеских владений, которые не были приобретены путем покупки, не требуют компенсации.
"Предприятия, возведенные на городских землях, пока останутся частными предприятиями, арендованными у государства. Они будут социализированы постепенно. Леса будут немедленно социализированы. По мере возможности следует социализировать целые отрасли промышленности, а не отдельные предприятия".
"В соответствии с требованием, содержащимся в схеме социализации, выдвинутой австрийскими социалистами, каждая из таких отраслей промышленности управляется комитетом, треть членов которого составляют представители государства. Вторая треть - это представители рабочих этой отрасли промышленности, а последняя треть-это представители тех, кто пользуется продуктами промышленности" (see Stroebel, Socialization in Theory and Practice, p. 173).
На первом съезде рабочих и солдатских Советов 20 декабря 1918 года было настоятельно рекомендовано "немедленно приступить к социализации отраслей промышленности, приспособленных к этим изменениям, в частности горной промышленности".
Независимая социал-демократия настоятельно призвала немедленно проводить систематическую политику социализации. "Die Freiheit" от 19 ноября 1918 года, призывая к такой программе, заявила ,что "военная экономика породила ряд организованных институтов, которые нужно лишь немного расширить, чтобы обеспечить полезную основу для национализации. Необходимы оперативные действия в интересах общества".
21 ноября 1918 года Народный комиссариат назначил комитет по социализации, "чтобы как можно скорее сделать доклад".
Как сообщает "Deutsche Allgemeine Zeitung2, некоторое время спустя комиссия, рассмотрев этот вопрос, сочла, что ей следует действовать медленно. В настоящее время не будет никакого вмешательства в экспортную промышленность, внешнюю торговлю и поставки продовольствия. "С другой стороны, комиссия считает, что социализация должна применяться, в первую очередь, к тем сферам народного хозяйства, в которых сложились условия капиталистической монополии. В частности, общество должно взять на себя абсолютный контроль над важнейшим сырьем, таким как уголь и металл". Отто Хуан, лидер шахтеров-ветеранов, назначенный в Комитет по социализации, был, однако, скептически настроен даже в отношении этого шага. "Нет никаких расхождений во мнениях относительно необходимости социализации шахт и связанных с ними отраслей промышленности, чтобы лишить капитализм его сильнейшей опоры. Но сегодня встает вопрос о том, созрело ли время для социализации нашей необычайно сложной промышленности, которая, по нашему мнению, стала необходимой. Наш старый учитель, Маркс, предполагал переход к обществу только в период избытка средств производства. Этого нет в настоящий период. Социализация таких мощно развитых предприятий, как шахты и металлургическая промышленность, не может осуществляться по велению меньшинства, а только в нужное время и на благо общества". Эберт и Отто Браун также предостерегали от слишком поспешных действий. Браун, согласно "Berliner Tageblatt" от 1 декабря 1918 года, заявил: "для социализации вообще нет времени более неудачного, чем настоящее. Германия голодает, сырья не хватает, машины бракованные. Любой переворот может дискредитировать социализм на долгие годы".
"Сильная объединенная секция, представляющая демократический и марксистский социализм", - замечает Штребель, - "могла бы вести кампанию за демократию и социализацию со спокойной энергией, несмотря на яростные попытки правых и левых. Разделенная социал-демократия, одна часть которой яростно боролась с другой, была вынуждена свернуть со своего пути и подвергнуть себя искушению политики коалиции и уступок. Таким образом, независимые попали в орбиту спартаковцев и коммунистов, в то время как социал-демократы, освободившись от оков своего прежнего левого крыла, все больше подпадали под влияние буржуазных партий и буржуазной идеологии, разумеется, не в пользу социализации" (там же., с. 178).
Самая большая трудность заключалась в том, что лидеры германской социал-демократии были "совершенно в неведении относительно этапов, которые предстояло пройти, и деталей схемы социализации". "Для германского социализма было катастрофой", - пишет Штребель, - "что дискуссия о социалистической политике перехода была настолько полностью проигнорирована, что не было ни малейшего согласия относительно мер и изменений, которые понадобятся после захвата политической власти ... все было предоставлено счастливому вдохновению часа и истинному инстинкту масс" (там же., стр. 6, 14-16
).

Из-за растущего консерватизма правительства независимые решили провести всеобщую забастовку в июле 1919 года, и в Берлине произошла остановка работ. Отсутствие каких-либо определенных планов социализации, страх перед тем, что союзники предпримут активные шаги против социалистической программы, огромное количество неотложных задач, ожесточенная борьба со спартаковцами и нерешительность партийных руководителей в отношении того, чтобы государство взяло на себя управление разрушенной экономической машиной, - все это вместе взятое мешало правительству перевести промышленность из частной в государственную собственность.

Потеря социалистами политической силы (1920-1928). В июне 1920 года левым партиям не удалось получить большинство голосов, и был сформирован несоциалистический кабинет, в состав которого вошли лидер католической партии Ференбах и пять католиков, три демократа и три члена немецкой народной партии. В следующем мае 1921 года, произошла еще одна смена канцлеров, и социалисты снова были включены в состав кабинета. С этого времени кабинеты состояли в основном из несоциалистических групп с небольшим количеством социалистов. Герр Эберт, социал-демократ, оставался президентом до своей смерти 28 февраля 1925 года.

На последующих выборах социал-демократы вначале поддержали Отто Брауна, премьер-министра социалистической Пруссии, но в период инфляции начала двадцатых годов лейбористы были сильно ослаблены, средний класс оказался в седле, и первые выборы закончились тупиком. После этого социал-демократы объединились с другими Веймарскими партиями в голосовании за лидера консервативного центра Вильгельма Маркса, противника Гинденбурга. Но популярность Гинденбурга и поддержка националистической партии сделали своё дело. Кандидат от Коммунистической партии Тельман получил 2 000 000 голосов; нацистский кандидат, генерал Людендорф, менее 300 000. "Враждебные Республике консерваторы и военная клика теперь контролировали должность главы исполнительной власти Республики".