Оппозиция демократии. Антипатриотизм. Эффективность прямого действия. Всеобщая забастовка. Структура синдикалистского общества. Биржа труда. Исчезновение государства
Саботаж. Саботаж, оружие, получившее большое значение в синдикалистской философии, состоит в том, чтобы "всеми возможными способами препятствовать регулярному процессу производства к ужасу и невыгоде работодателя". Это может означать "бездельничать на работе", следуя шотландскому принципу Ca Canny (предоставление медленной работы за медленную зарплату) или французскому принципу a mauvaise paye mauvais travail (плохая работа за плохую оплату). Это можно видеть в практике железнодорожников Австрии, Италии и Франции, когда они тщательно выполняют все правила и предписания железной дороги и отказываются применять к работе благоразумие и здравый смысл. Она может заключаться в неправильном направлении товаров. Это может привести к преднамеренному повреждению или временному нарушению работы оборудования или товара. С другой стороны, синдикалисты, как правило, осуждают любые действия, которые приводят к гибели людей.
Синдикалистское отношение к государству и политике. Как указывалось ранее, синдикалисты возражают против государства как такового, будь то монархическое или республиканское. Они рассматривают все государства, как и многие марксисты, как инструменты классового господства. Рабочие, заявляют они, таким образом, не могут преуспеть, если они не уничтожат власть государства. Борьба за свержение государства должна вестись непосредственно самими рабочими. Это исключает участие синдикатов в политике. Нельзя доверять парламентской системе в том, что она освободит труд от системы заработной платы. Она особенно пригодна для манипулирования со стороны буржуазии и даже оказывает разлагающее влияние на представителей рабочих партий, политика которых "вырождается в торг, компромисс и сотрудничество с буржуазными политическими партиями", ослабляя тем самым классовую борьбу.
Оппозиция демократии. Поэтому рабочие утверждают, что синдикалисты, если и не враждебны рабочим политическим партиям, то должны оставаться к ним равнодушными. Они должны заставить государство уступить воле рабочих через внешнее давление на органы государственной власти. Они должны агитировать в прессе, через публичные собрания, парады и другие формы демонстраций. Реальны только реформы, полученные и поддержанные силой. Все остальные иллюзорно и имеет склонность обманывать рабочих. Анализ демократических реформ, утверждают синдикалисты, покажет, что те из них, которые имеют ценность, были вырваны силой. Слишком много реформ, дарованных законодателями, придумано для ослабления революционного движения путем развития классовой гармонии. Учение о классовой гармонии ослепляет рабочего "к реальным фактам неравенства и классовых различий, которые являются самыми основами существующего общества (там же, p. 131)".
Антипатриотизм. Нападая на государство, синдикалист нападает на идею патриотизма. "Наша страна", - утверждают они, - "не имеет никакого значения для рабочих. Страна рабочего человека это место, где он работает. У него нет отечества в реальном смысле этого слова. Связи традиции, общего интеллектуального и нравственного наследия для него не существует". Единственные реальные связи это экономические интересы, которые связывают его с рабочими мира и тем самым отделяют его от капиталистов. Международная солидарность и антипатриотизм являются необходимыми следствиями классовой борьбы.
Капиталистическое государство не полагается только на сладкие убеждения в своей задаче удержать рабочих на месте. Она опирается на силу - силу судебной власти, полиции, военных. Военные являются наиболее эффективной силой. Они должны быть охвачены рабочими. Следует начать активную пропаганду среди армии и флота в интересах рабочих и провести общую антимилитаристскую кампанию. Солдат следует призывать не применять оружие против рабочих в случае забастовок и отказаться от ношения оружия во время войны. Синдикалисты также должны отказаться от участия в войнах.
Эффективность прямого действия. Можно сказать, что прямое действие, заставляющее государство и рабочий класс улучшать условия, ведет к ослаблению революционного духа рабочих. Это, однако, не так, по мнению синдикалистов, так как такие реформы принципиально не изменяют условий, а укрепляют рабочих в их подготовке к окончательной борьбе. "Каждая успешная забастовка, каждый эффективный бойкот, каждое проявление воли и силы трудящихся это удар, направленный против существующего порядка; всякое повышение заработной платы, всякое сокращение рабочего времени, всякое улучшение общих условий труда есть еще одна важная позиция, занимаемая на марше к решающей битве, к всеобщей стачке, которая будет заключительным актом освобождения (там же, p. 132-3)".
Всеобщая забастовка. Всеобщая забастовка, заявляют синдикалисты, является тем оружием, на которое можно положиться, чтобы уничтожить классы и создать новый порядок. Она не упадёт с неба, а будет логическим результатом синдикалистского движения, постепенно подготовленного ежедневной борьбой рабочих. Она может потерпеть неудачу сегодня, но сегодняшняя неудача это подготовка к завтрашнему успеху.
Структура синдикалистского общества. Что будет после синдикальной революции? Вскоре после съезда Конфедерации в 1901 году местным жителям синдикатов по всей стране был разослан вопросник с просьбой к членам организации дать свое представление о структуре синдикалистского порядка. Полученные доклады отличались друг от друга в деталях. В целом они согласовались с тем, что синдикат должен стать ячейкой нового общества. Синдикат при синдикализме, утверждали они, объединит рабочих одной и той же профессии, которые будут контролировать средства производства. Однако ни один синдикат не будет исключительным владельцем какой-либо части коллективной собственности. Он будет просто использовать такую собственность с согласия общества. Синдикат будет связан с остальной частью общества через членство в Бирже труда и Всеобщей конфедерации труда. Отношения местных синдикатов с национальными федерациями их соответствующих профессий будут носить технический и специальный характер, и роль Национального профсоюза не будет большой. "С общей Конфедерацией отношения будут опосредованными и в основном при посредничестве биржи труда. Отношения с последними будут иметь постоянное значение, так как биржи труда будут центрами экономической деятельности (там же, p. 135)".
Биржа труда. Биржа труда, или городской совет профсоюзов, "сконцентрирует все местные интересы и будет служить связующим звеном между округом и остальным миром. В своем качестве местного центра он будет собирать все статистические данные, необходимые для регулярного потока экономической жизни. Он будет в курсе потребностей местности и ее ресурсов, а также обеспечит надлежащее распределение продуктов; являясь посредником между населенным пунктом и остальной частью страны, он будет способствовать обмену продукцией между местными населенными пунктами и обеспечит поступление сырья извне". Таким образом, одним словом, он будет сочетать в себе организацию местной и промышленной автономии. "Это разрушит централизованную политическую систему нынешнего государства и уравновесит централизующие тенденции промышленности".
Генеральная Конфедерация будет отвечать только за такие национальные услуги, как железные дороги. Её функция будет заключаться главным образом в предоставлении общей информации и в оказании контролирующего воздействия. Она также будет служить посредником в международных отношениях.
Исчезновение государства. При синдикализме политическое государство, каким мы его знаем, исчезнет. Это правда, что будут местные и национальные организации, которые могут быть назначены государством. Синдикалисты, однако, утверждают, что государство предполагает организацию, в которой делегированное меньшинство централизует в своих руках власть законодательства по всем вопросам. "Сущностный характер государства заключается в том, чтобы навязывать свое правление из вне. Законодательные собрания настоящего государства решают вопросы, которые им совершенно чужды, с которыми они не имеют реальной связи в жизни и которых они не понимают. . .Поэтому государство по самой своей природе произвольно и деспотично (там же, p. 136)".
Синдикалисты, с другой стороны, утверждают, что дисциплина, которую они требуют это дисциплина изнутри, определяемая теми, чей долг заключается в продолжении рассматриваемых процессов. "Синдикаты, делегаты синдикатов в бирже труда и так далее, только они могут должным образом решать свои проблемы. Правила, которые они будут навязывать, будут вытекать из знания условий их социальных функций и будут, так сказать,"естественной" дисциплиной, сделанной неизбежной самими условиями (там же, p. 136-7)".
Кроме того, многие функции существующего государства будут лишними в рамках кооперативной системы. Необходимые местные функции могли бы быть выполнены "Bourses du Travail".
Однако большинство современных синдикалистов уделяли мало внимания проблеме будущего государства, утверждая, что необходимые формы могут быть выработаны трудом, когда возникает такая необходимость. Главная потребность, утверждают они, заключается в подготовке рабочих к переменам. Там, где они все еще пытаются представить себе свое будущее общество, они стремятся дать национальным трудовым организациям большую власть и лишить местные биржи некоторых из функций, ранее возложенных на них.
Воинствующее Меньшинство. Синдикалист делает большой акцент на важности небольшого, сознательного, воинствующего меньшинства как лидеров революции. Огромная масса рабочих, утверждают они, инертна и перемещается только в результате самых энергичных усилий меньшинства. "Каждая забастовка, каждая большая демонстрация обычно начинается маленькой и смелой группой с мечтой. Сознательное меньшинство, однако, может преуспеть только в том, чтобы нести с собой массу рабочих и побуждать ее к участию в борьбе. Это сознательное меньшинство работает совсем не так, как парламентские представители народа. Последние хотят сделать все сами и таким образом стремятся держать массы в покое и покорными. С другой стороны, сознательное меньшинство, сознающее, что их единственный шанс на успех это твердая поддержка огромной массы рабочих, обязательно стремится стимулировать энергию и интеллект своих товарищей".
Синдикалист и демократия. Идея контроля со стороны сознательного меньшинства, конечно, противоречит демократическому принципу, функционирующему через всеобщее избирательное право. В то время как большинство должно править, меньшинство, согласно синдикалистам, обычно получает контроль и эксплуатирует большинство в своих собственных интересах. "Всеобщее избирательное право это неуклюжее механическое устройство, которое объединяет множество разрозненных единиц и заставляет их действовать без должного понимания того, о чем они говорят. Влияние политического большинства, когда оно дает о себе знать, состоит в том, чтобы препятствовать прогрессу и подавлять прогрессивные, активные и более развитые меньшинства (там же, p. 138-9)".
Синдикаты не возникают из всеобщего избирательного права и не представляют большинство в общепринятом смысле этого термина. Они собирают вместе меньшинство рабочих, и никогда не рассчитывают принять всех. Чем более он чувствительны, интеллектуально более способны, тем более активны рабочие, которые объединяются и образуют синдикат. Они обсуждают свои особые проблемы, и когда у них есть требования, они вступают в борьбу, не выясняя, что должна сказать так называемая "общая воля". При этом члены синдикатов убеждены, однако, что они выражают чувства всех. Синдикат представляет собой ведущее сознательное меньшинство. Его самоуправление оправдано тем, что оно не стремится к эгоистичным целям. Его победа будет означать лучшие условия для многих вне организации. "Если общая масса рабочих не входит в синдикаты, то они сами отказываются от права определять условия для себя. Пользуясь борьбой меньшинства, они не могут не подчиняться его инициативе и руководству". Кроме того, надо сказать, что синдикаты открыты для всех. Те, кто возглавляет синдикат, также, как утверждается, обязательно бескорыстны, и внутри группы поощряется чувство солидарности и преданности интересам сообщества. Синдикаты "постепенно подрывают существующую структуру общества и строят новую структуру, а когда придет время, они сметут подорванное здание и воздвигнут новое общество, рожденное из их собственной среды (там же, p. 140)".
Теоретики синдикализма. Теоретики революционного синдикализма могут быть разделены на две группы: члены рабочего класса и те, кто полностью отождествляет себя с ними, с одной стороны, и "интеллектуалы" вне рабочего движения, с другой. Наиболее заметными в первой группе были Фернан Пеллутье, секретарь Федерации бирж с 1894 по 1902 год; Эмиль Пуже, помощник секретаря Конфедерации и редактор "Voix du Peuple" с 1901 по 1908 год; В. Гриффельес, секретарь Генеральной Конфедерации труда с 1901 по 1908 год; Джордж Ивето; Луис Нил; и другие, все действующие офицеры Конфедерации. Пуже и Ивето пришли к синдикализму из анархистского движения; Пеллутье начал как социалист, а затем стал обращенным в анархистскую веру; Гриффельес пришел из Аллеманистов. Эти "теоретики рабочего класса", активно участвовавшие в повседневной борьбе профсоюзов, меньше интересовались чисто спекулятивной стороной синдикализма, больше - методами, которые должны быть приняты в промышленной борьбе, если революция должна быть осуществлена более быстро.
Главными фигурами в "интеллектуальной" группе были Жорж Сорель, Юбер Лагарделль и Эдуард Берт. Их орган был "Le Mouve-ment Socialiste", основанный в 1899 году Лагарделем, членом Социалистической партии. Сорель, Лагардель и Берт через социалистическое движение пытались создать философскую и социологическую основу для синдикализма.
Подход Сореля к Синдикализму. Сорел был самым плодовитым писателем. Он рассматривал синдикализм как дальнейшее развитие фундаментальных идей Карла Маркса. Синдикалисты были "неомарксистами", принимая, так как они это делали, дух Маркса, хотя и отвергая ряд современных интерпретаций великого социалистического мыслителя. Синдикалистская философия была в некотором смысле "ревизионизмом левых". Пересмотр марксистских теорий был необходим "потому что, с одной стороны, Маркс не всегда был "хорошо вдохновлен" и часто возвращался к прошлому вместо того, чтобы проникать в будущее; и потому, что, с другой стороны, Маркс не знал всех фактов, которые теперь стали известны: Маркс хорошо знал развитие буржуазии, но не мог знать развития рабочего движения, которое стало таким огромным фактором в общественной жизни (там же, p. 143; Sorel, Rеflexions sur la Violence (Paris, 1910), pp. 246, 249)". Новая школа, продолжал Сорель, не считала себя обязанной восхищаться "иллюзиями, недостатками и ошибками того, кто так много сделал для развития революционных идей (Sorel, op. cit., p. 249)".
Синдикализм, по мнению этого писателя, перенял от Маркса идею о том, что каждая социальная система содержит зародыши новой системы, которая должна постепенно развиваться в недрах старой и освобождаться от своей изношенной оболочки, когда придёт время для её созревания.
Сорель ставил перед синдикалистами главную задачу - научить рабочий класс вести себя в "мастерской, созданной капитализмом", развить соответствующие способности рабочих (Sorel, Preface to Pelloutier's Histoire des Bourses du Travail).
Он считал синдикаты лучшим местом для получения такой подготовки, поскольку в синдикатах рабочие могли исключить "диктатуру интеллектуалов", завоевавших мир политики.
Всеобщая забастовка - социальный миф. Именно в концепцию всеобщей забастовки он внес свой значительный вклад - вклад, не вполне принятый его друзьями - в синдикалистскую философию. Идея всеобщей стачки, утверждал он, была величайшей организующей и воспитательной силой, имевшейся в распоряжении рабочих. Впрочем, всеобщая забастовка вряд ли когда-нибудь состоится. В этом не было необходимости. "Социальные мифы" играют очень большую роль в социальном развитии. Насколько мощным фактором в раннем христианстве был миф о Втором Пришествии Христа! Мифы необходимы для каждого революционного движения. Они дают возможность тем, кто верит в день освобождения, сохранять мужество и энтузиазм. Они концентрируют силы восходящего класса и усиливают его до точки действия. Социальные мифы обычно имеют утопические черты, связанные с ними. Но эти особенности не являются существенными. Главное это надежда, которую приносит принятие мифа, и идеалы, укрепленные мифом.