R-BOOKS.NET - сайт редких книг
написать

Часть 1. Утопизм и его предшественники. Глава 1. Социальные пророки. Этико-Религиозные Утопии

Амос. Осия. Исайя. Другие Ветхозаветные Пророки. Иезекииль. второй Исаия. Апокалипсические Писатели. Иисус. Святой Августин. Савонарола. Выводы

Тысячи лет те, кто контролировал политическую и промышленную власть в странах мира, использовали эту власть для угнетения слабых. В течение тысячелетий, при всех видах индустриального общества, огромная масса людей, на которых ложились все тяготы, была обречена на жизнь в бедности и нужде, в то время как немногие жили в роскоши. Немногие объявляли войну; многие шли в бой и на смерть. Немногие создавали законы, говорили многим, при каких условиях они должны трудиться, какое вознаграждение они должны получать за этот труд, что они должны думать, во что они должны верить. До сравнительно недавнего времени, за исключением редких восстаний, многие молча страдали и повиновались.

И в течение этих тысячелетий пророки и мечтатели мира - некоторые из сердца простого народа, некоторые из привилегированных классов общества - мучились над этой тиранией, этим угнетением, этой несправедливостью. Они видели ее результаты в извращенной, голодной и рабской жизни масс, в развращенной, расточительной, высокомерной жизни немногих. Их сердца были обращены к людям в их страданиях, их гнев - к угнетателям. Они противопоставляли горькие реалии настоящего возможному будущему, в котором справедливость и братство в делах людей, наконец, восторжествуют. Некоторые из пророков появлялись перед правителями общества, призывая их к покаянию и отречению. Другие обращались прежде всего к простому народу, призывая его взять под контроль эту жалкую систему существования и превратить её в более благородный общественный порядок.

Этико-Религиозные Утопии. Пророки, которые сочетали свое осуждение условий своего времени с картиной того, что им казалось состоянием будущего, могут быть сгруппированы среди предшественников утопистов. Одним из самых ранних в истории Ветхого Завета был Амос, пастух Текоа и собиратель плодов платана, родившийся в восьмом веке до н. э. Амос жил во времена относительного мира и процветания, после победы Израиля над Дамаском. Коррупция проела себе дорогу в общественную жизнь. Привилегированные классы думали только о своем собственном удовольствии, хотя это могло быть и неправильно из-за нищеты бедных. Для Амоса эта коррупция, распутство и угнетение означали гибель его страны. Как пастух, пасущий овец на пустынных склонах холмов, он размышлял о трагедии всего этого, и его размышления побудили его прервать осенний пир в Вефиле своими предупреждениями. (Для более полного ознакомления Этико-Религиозными Утопиями см. Хертцлер "История утопической мысли")

Амосу приписывают только презрение к тем, кто "лежит на ложах из слоновой кости . . . и ест агнцев из стада, пьют лучшие вина и умащаются лучшими мазями"( Amos, 6:4-6; Некоторые, однако, сомневаются, сделал ли Амос эти приписываемые ему заявления или они были дописаны позже.(см. George Adam Smith, Book of the Twelve.)), которые, делая это, берут взятки, продают худшее зерно, дают малый вес и "обесценивают земли нищих", чтобы они "могли покупать бедных за серебро, а нуждающихся за пару башмаков" ( там же., 8:4-6.). Он утверждал, согласно библейской версии, что народ, который терпел эти обычаи, несомненно, вымрет (там же., 9:8.); но что оставшийся праведник будет спасен и возникнет царство, в котором жители будут "строить пустые города и населять их; . . сажать виноградники и пить вино из них . . . создавать сады и есть их плоды"(там же., 9:14).

Осия. Четверть века спустя - и ближе к падению Израиля - пришел Осия, чтобы привлечь внимание к злу того времени, особенно к злу религиозной олигархии, и провозгласить время, когда Иегова "обручит" Израиль с ним в праведности, в суде, в любящей доброте, в милосердии и в верности (Hosea, 2:19-20).

Исайя. За Осией последовал Исайя, вельможа, придворный, советник Израиля в течение пятидесяти лет, человек сильной личности и огромной власти. (Период его деятельности пришелся на 740 - 700 до н.э.). Видение Исаии было гораздо более ярким по своему характеру, чем у его предшественников. Подобно Амосу и Осии, он резко осуждал существующие условия и ставил их главным образом в вину правящему классу. "Вы опустошили виноградник", - сказал он. "Украденное у бедного - в ваших домах. Что вы хотите сказать, что вы разбили мой народ на куски и истерли лица бедных? говорит Господь Саваоф . . . Горе тем, кто присоединяет от дома к дому, от поля к полю, пока не останется места, они могут быть помещены одни посреди земли" (Isaiah, 3:14-15; 5:8; 10:2).

Он критиковал пустоту большей части поклонения в тот день, заявляя, что поклонение состоит в служении, а не в сжигании ладана, серебра и золота, или в жертвоприношении  аганцев (там же., 1:11-13). Он верил вместе с Амосом, что гибель народа неизбежна, но вместе с Осией утверждал, что очень маленький остаток, имевший веру, будет спасен и поможет построить Царство Божье на земле, царство, где справедливость будет правилом, а праведность - стандартом (там же., 28:17). В том царстве будет всеобщий мир. Наций "перекуют мечи на орала и копья свои на серпы". Народ не поднимет меча против народа, и не научатся они больше воевать" (там же., 2:4).

В этом царстве будет счастье. Люди приходили "с песнями и вечной радостью и весельем", а печаль и вздохи убегали прочь (там же., 35:10). Физические страдания уйдут в прошлое (там же, 35:5-6). Будет знание и понимание. "Очи видящих не будут закрываемы, и уши слышащих будут внимать. И сердце необдуманных поймет знание, и языки заикающихся будут готовы говорить ясно" (там же, 32:4-5).

Зло и лицемерие прекратятся. Результатом праведности будут мир и безопасность (там же., 32:17). Природа будет сотрудничать с человеком, чтобы сделать Царство радостной обителью. Пустыня и дикие места принесут плоды. "Пустыня будет радоваться и цвести, как роза". Иссохшая земля станет водоемом, а жаждущая земля - источником воды" (там же., 35:1, 7).

Наконец, царь (пророки едва ли могли представить себе страну без царя) будет праведным правителем, обладающим духом мудрости и понимания, совета и силы, знания и страха Божьего - он защитит слабых и сокрушит угнетателя (там же., 11:2).

Другие Ветхозаветные Пророки. Среди социальных пророков Ветхого Завета можно также упомянуть Иеремию, Иезекииля и второй Исаия. Иеремия, родившийся около 650 года до н. э., живший в то время, когда Израиль переживал дни бедствий, также предсказал окончательное пришествие земли обетованной, в которой люди будут иметь изобилие благ жизни, их узы будут разорваны, и их печали превратятся в радость; в которой молодые и старые будут радоваться вместе, и праведный царь будет вершить правосудие (Jeremiah, 30:8; 31:12, 13).

Иезекииль, пророк рабства, последовавший за Иеремией, представлял себе утопию, в которой земля распределялась справедливо между всеми людьми, как туземцами, так и чужеземцами, а идеальные князья вершили правосудие и отказывались от насилия. Его главное внимание, однако, было уделено изображению сложной системы религиозных церемоний, которые он хотел бы, чтобы приняло его идеальное государство. Детальность, с которой Иезекииль описал эти церемонии, напоминает один из подробных планов общинной жизни, установленных некоторыми утопистами девятнадцатого века.

Наконец пришел второй Исаия, малоизвестный Пророк, с его видением совершенного общества, в котором будут царить мир и спокойствие, посреди долины будут бить фонтаны, пустыня станет водоемом, где труд получит свое справедливое вознаграждение, а жизнь будет вечной (Isaiah, 41:18, 19; 43:19; 51:3; 60:20; 65:23).

В целом "пророки представляли себе земное царство как политическую организацию, населенную избранными израильтянами, управляемую идеализированным царем Давидом и пронизанную духом Иеговы. Это должно было стать правлением мира избранными людьми после того, как их земные враги будут покорены" (Hertzler, op. cit., p. 71). С другой стороны, в видении Исайи спасение было распространено на людей всех рас.

Апокалипсические Писатели. В течение периода, простирающегося от 200 до 1300 н.э., но главным образом в первые четыре столетия до нашей эры пришли апокалиптические писатели с их фантастическими утопиями, некоторыми земными состояниями, некоторыми сверхъестественными общностями, чудесным образом установленными божественным вмешательством в земные дела (там же., pp. 50-66); самым известным из них было видение нового Иерусалима, где обитали духи добра в городе, который имел основания из драгоценных камней, стены из яшмы, ворота из жемчуга и улицы чистого золота (Revelation, 21:18-21). Немногие, если таковые имелись, среди этих писателей, в той же мере, в какой Амос и его собратья-пророки выражали жизнь и борьбу своих дней.

Иисус. Вершину этико-религиозного утопизма можно найти в учении Иисуса (Hertzler, op. cit., pp. 66-84). Во всем своём учении Иисус предсказывал пришествие царства Божьего на землю. Он верил, что такое Царство возникнет в результате постепенного процесса социального и духовного развития. Это было бы и земное, и небесное царство, основанное на любви (John, 18:36; Matthew, 6:10; 7:21; Luke, 17:2). Оно было бы свободно от Мамонизма, от лицемерия, от эгоизма и угнетения. Жители этого царства будут проникнуты духом служения, самопожертвования, прощения, смирения, космополитизма.

Святой Августин: Град Божий. Среди остальных этико-религиозных теократий можно упомянуть теократии Святого Августина (354-430 гг.) и Савонаролы (1452-1498 гг.). Святой Августин в своем "Граде Божием", написанном вскоре после того, как орды варваров прокатилась через Альпы и захватили Рим, время всеобщего религиозного и политического замешательства, представил себе город будущего на земле и в небесах, где люди будут в мире со своим Творцом, и где они будут делать добро, так как только смогут (Hertzler, op. cit., p. 89; St. Augustine, City of God, XIX). Однако это был утопизм, который, "отчаявшись в себе, возлагал всю свою надежду на Бога" (Hertzler, op. cit., p. 90). Идеалом Святого Августина была совершенная церковная организация. Его концепции находились под сильным влиянием политических теорий и практик Средневековья, и его утопия обладала немногими оригинальными элементами.

Савонарола. Более чем через тысячу лет после смерти Святого Августина, Савонарола, выдающийся проповедник Флоренции, пытается навязать теократическую форму правления - свой идеал совершенного государства - своему родному городу. Коррумпированная семья Медичи была изгнана, и граждане пытались установить республику. Однако у них не было ни плана, ни компаса, и отсутствие у них руководства воодушевляло реакционные силы, замышлявшие вернуться к власти. Последовали смятение и коррупция. У руля должна была встать доминирующая личность с конструктивной схемой правления. Савонарола взял на себя духовное руководство, ввел Конституцию, подобную Конституции Венеции, и представил гражданам своего города концепцию теократии, в которой порок будет подавлен, а люди будут управляться божественными заповедями. Его предложения, высказанные перед большой аудиторией, переполнявшей собор, встретили восторженный отклик. Предложенная Конституция была принята. Весь облик города изменился. Женщины выбрасывали драгоценности и наряды. Торговцы возвращали свои нечестно нажитые доходы. Церкви стали самыми популярными гражданскими учреждениями. Благотворительность процветала. "В городе царили чистота, трезвость и справедливость, и настоятель Сан-Марко (Савонарола) повсюду прославлялся как величайший общественный благодетель"(Crawford, W. H., Girolamo Savonarola, p. 163).

Однако Папа Римский, реакционные политики и само население вскоре устали от запрещений, которым они подвергались под властью этого господствующего религиозного лидера, и, наконец, положили конец его режиму. Савонарола был схвачен и повешен на виселице, а видение его сурового царствования праведности постепенно исчезло из глаз людей. Со смертью этого итальянского проповедника и реформатора длинная линия великих этико-религиозных утопистов подошла к концу. Но влияние их учения не умерло.

Выводы. Таким образом, мы находим, что в течение многих столетий социальные пророки и мечтатели в религиозной области представляли своим народам видение лучшей, более братской и справедливой земной обители, которую праведники унаследуют в награду за верность своему Богу. Вообще эти этико-религиозные утопии, если их можно так назвать, были далеки от демократических концепций. Пророкам было трудно представить себе мирское государство без царя. Царь изображался, однако, не как угнетатель, а как друг и проводник народа, и как представитель Бога. В этих видениях мало внимания уделялось реальной социальной или экономической организации, и поэтому они сильно отличались от общепринятых типов социальных утопий.