Вместо определения полного набора как продовольственных, так и непродовольственных товаров, составляющих пакет бедности (как в случае с Россией), более распространенным подходом на практике является определение набора продуктов питания, а затем добавление надбавки на непродовольственные расходы в соответствии со структурой расходов тех, кто достиг черты продовольственной бедности. Их иногда называют методами кривой Энгеля. Согласно одной из версий этого метода, сначала оценивается стоимость для каждой подгруппы набора продуктов питания, который достигает предусмотренного уровня потребления энергии, а затем делится на долю продуктов питания в общих расходах некоторой группы домохозяйств, которые считаются, вероятно, бедными, например, 20% самых бедных в каждой подгруппе.
Разновидностью этого метода является метод, предложенный для Соединенных Штатов Молли Оршански (1965), о котором мы уже слышали в Главе 2 (Вставка 2.5). Установив набор показателей продовольственной бедности таким образом, чтобы минимизировать затраты на удовлетворение заранее определенных потребностей в питании, Оршанский затем уменьшил его на среднюю долю продуктов питания (для бедных и небедных), чтобы получить общую черту бедности. Это стало основой официальной черты бедности для Соединенных Штатов, которая остается официальной чертой на момент написания статьи (в 2014 году). Однако эта черта вызвала большое недовольство. В этом нет ничего удивительного; действительно, заслуга метода Оршанского в том, что он просуществовал так долго. Были услышаны призывы к обновлению метода, с тем чтобы он в большей степени соответствовал текущим стандартам жизни и моделям потребления. Также звучали призывы принять более широкое определение дохода, позволяющее получать льготы от правительства. Во Вставке 4.4 кратко излагаются итоги обсуждения и предлагаемые недавние изменения.
| Вставка 4.4 Неудовлетворенность официальной
чертой бедности в Соединенных Штатах и новая
измерение Напомним
Вставку 2.5. Критики официальной черты бедности
в Соединенных Штатах указали на ряд проблем. Фокс и
др. (2013, 2) хорошо резюмируют имеющиеся проблемы: Бюро переписи населения США разработало новую черту, которая пытается решить эти проблемы; новая черта называется дополнительной чертой бедности (SPM). Она дает более высокий общий порог, но совокупный доход является более всеобъемлющим, включая пособия, полученные в натуральной форме (а не наличными). Чистый эффект, как оказалось, подразумевает лишь незначительное повышение общего уровня бедности, который в 2012 году вырос до 16,0% при использовании дополнительной черты бедности (SPM) с 15,1% при использовании официального показателя бедности (OPM). Уровень детской бедности ниже при использовании SPM: считается, что 18,0% детей живут в бедности, по сравнению с 22,3% при использовании OPM. Однако уровень бедности среди пожилых людей растет (14,8% по сравнению с 9,1%) (Шорт 2013). Новый показатель привносит определенную степень релятивизма в измерение бедности в США, которое традиционно придерживалось абсолютного подхода, в соответствии с которым черта бедности обновляется только с учетом инфляции. На новые показатели повлияли Ситро и Майкл (1995), которые рекомендовали привязать черту бедности в США к текущему среднему показателю расходов на продукты питания, одежду и жилье. Это, несомненно, привело бы к созданию черты бедности с положительной эластичностью к среднему значению, но эластичность будет меньше единицы, учитывая, что эти товары, как правило, являются предметами первой необходимости. Однако одна из проблем, связанных с этим подходом, заключается в том, что неясно, почему опасения по поводу относительной бедности будут относиться только к предметам первой необходимости; можно было бы ожидать, что потребности в социальной интеграции выходят за рамки потребностей в такой стране, как Соединенные Штаты. Важным изменением является то, что новая методология позволяет, казалось бы, просто учитывать влияние государственных программ борьбы с бедностью. Без этих программ уровень бедности в 2012 году вырос бы с 16,0% до 30,5% (Фокс и др., 2013). Снижение уровня бедности на 14% объясняется прямыми вмешательствами проводимой государством политики. Новые показатели бедности также свидетельствуют о том, что уровень бедности в Соединенных Штатах вырос бы гораздо больше в отсутствие государственных программ. Однако заявленное воздействие американских программ на бедность игнорирует поведенческие реакции - стимулирующие эффекты, о которых мы говорили во Вставке 1.4 и которые широко обсуждались, по крайней мере, в восемнадцатом веке, хотя их обсуждение продолжается и сегодня. Расчеты, представленные Фоксои и др. вычитают из новых совокупных доходов все поступления от государственных программ, а затем пересчитывают показатели бедности. Однако, хотя мы часто слышали преувеличенные заявления о стимулирующем эффекте программ борьбы с бедностью (как отмечалось в Главе 1), трудно поверить, что они полностью отсутствуют. Неизбежно произойдет некоторое перемещение, например, за счет предложения рабочей силы, по крайней мере, временами и в местах с низким уровнем безработицы для бедных мужчин и женщин. Изменения в черте бедности в США приветствуются, но все еще довольно ограничены в охвате относительной бедности, и явно необходимы дополнительные исследования воздействия государственных программ на бедность. В Главе 10 мы вернёмся к этой теме. Дополнительная литература: Критика официальной черты бедности содержится в работах Ситро и Майкла (1995) и Бланка (2008). О Дополнительной черте бедности (SPM) см. Шорт (2011). |
Черта бедности Оршанского для Соединенных Штатов является примером метода кривой Энгеля, в котором непродовольственная составляющая черты бедности устанавливается на основе поведения в отношении расходов на продукты питания. Оршанский предположил, что доля продовольствия составляет одну треть, поэтому он умножил черту продовольственной бедности на три, чтобы получить общую черту. Такие методы не гарантируют, что результирующие черты бедности имеют постоянную реальную ценность во всей области проводимых сравнений бедности (в пространстве или во времени). Различия в покупательной способности результирующих линий (объединяющих продовольственные и непродовольственные компоненты) могут возникнуть просто из-за различий в среднем реальном потреблении или доходе по подгруппам или датам; те, у кого более высокий средний показатель, как правило, имеют меньшую долю продуктов питания, что, таким образом, приведет к появлению более высокой черты бедности. Опять же, может возникнуть несоответствие, при котором данный уровень жизни считается бедностью в одном месте, но не в другом. Не имея лучшей информации, вероятно, лучше использовать фиксированную долю продуктов питания.
В методе, используемом Оршанским, есть уточнения, отраженные в официальных чертах бедности в США. Приложив немного дополнительных усилий, можно откалибровать непродовольственную норму в соответствии с регрессионной моделью поведения спроса на продукты питания. Основная идея здесь состоит в том, чтобы посмотреть, сколько тратится на непродовольственные товары либо домохозяйствами, которые просто способны удовлетворить свои потребности в питании, но предпочитают этого не делать, либо теми, чьи фактические расходы на продукты питания равны продовольственной черте бедности (Раваллион (1994b) описал этот подход, который широко используется в развивающихся странах). Прежняя надбавка на непродовольственные нужды, возможно, является нижней границей того, что следует считать разумным; логика здесь такова, что все, что кто-то, кто может позволить себе достичь черты продовольственной бедности, отказывается от непродовольственных товаров, должно считаться основным непродовольственным товаром, хотя могут быть и другие основные непродовольственные товары. Конечно, некоторые домохозяйства могут тратить довольно большие суммы на непродовольственные товары, даже если их потребности в питании не удовлетворяются должным образом. Необязательно было бы определять все такие домохозяйства как "бедные". Также будут некоторые различия в структуре расходов на любом заданном уровне бюджета, например, из-за ошибок измерения или случайных различий во вкусах. Учитывая эту неоднородность, более разумный подход заключается в том, чтобы спросить: какова средняя величина расходов на непродовольственные товары домохозяйства, которое либо просто способно дотянуть до продовольственной черты бедности со своими общими расходами, либо чьи расходы на продукты питания соответствуют продовольственной черте бедности? Эти методы часто могут быть довольно легко реализованы с использованием легкодоступных данных. Во Вставке 4.5 метод описан более подробно.
| Вставка 4.5 Установление черты
непродовольственной бедности на основе функции
спроса на продовольствие Пусть CF(C) обозначает средний уровень расходов на питание (CF) домохозяйства с общими расходами C. Предполагается, что эта зависимость имеет форму жирной изогнутой линии на рисунке B4.5.1. Предположим, что мы установили черту продовольственной бедности, которую обозначим ZF. Кажущаяся разумной нижняя граница пособия на непродовольственные нужды - это расходы на непродовольственные товары тех, чьих общих расходов как раз достаточно для покрытия их основных потребностей в продовольствии, но кто вместо этого предпочитает направлять часть денег на непродовольственные нужды. Это ZF - CF(ZF). Затем мы можем найти общую черту бедности, добавив ZF к этому пособию на непродовольственные нужды, что дает итоговую черту бедности ZL =2ZF - CF(ZF).
Рисунок В 4.5.1 Определение непродовольственной составляющей черты бедности на основе спроса на продовольствие. Очевидно, что это минимальная надбавка на непродовольственные нужды, поскольку она включает только расходы на непродовольственные товары, которые заменяют предусмотренные базовые потребности в продовольствии. Более щедрое пособие состоит в том, чтобы вместо этого посмотреть на непродовольственные расходы тех, чьи фактические расходы на питание равны ZF. Этот уровень расходов на непродовольственные товары получается путем инвертирования CF(ZF) в точке, где C= ZF, как показано на рисунке выше, для получения ZU. Тот факт, что верхняя черта (ZU) соответствует поведению в отношении расходов на уровне черты бедности, является привлекательной особенностью, предполагающей, что люди лучше всего знают, как тратить свои доходы. Несмотря на это преимущество, кривая Энгеля, вероятно, будет меняться в зависимости от продпочтений и относительных цен. И нет ничего, что могло бы гарантировать, что эти сдвиги будут соответствовать обеспечению одинакового уровня благосостояния при разных чертах бедности. |
Четкое рассмотрение нормативных функций, которые должны выполняться для того, чтобы кто-то не считался бедным, также может помочь в определении непродовольственного компонента (вспоминая обсуждение подхода с учетом возможностей в Главе 3). Действительно, нечто подобное этой идее часто подразумевается на практике. (Хотя "функционирование" не упоминается явно, такая концепция, по-видимому, является принятой в российских стандартах, описанных во Вставке 4.3). Концептуально можно было бы оправдать использование более высокой реальной черты бедности в городских районах, чем в сельской местности, апеллируя к мнению о том, что возможности делать различные вещи (например, полноценно участвовать в жизни общества) должны учитываться при измерении уровня жизни (и, следовательно, рассматриваться как фиксированные при сравнении абсолютной бедности). С другой стороны, товары, необходимые для достижения этих возможностей, относительны и поэтому варьируются от места к месту. Чтобы понять, какое отношение этот аргумент может иметь к установлению черты бедности, давайте предположим, что мы имеем дело с двумя основными функциями: первая заключается в том, чтобы получать достаточное питание для поддержания здоровья, в то время как вторая заключается в полноценном участии в общественной жизни общества, в котором мы живем. В обоих случаях люди нуждаются в пище, чтобы поддерживать здоровый вес и поддерживать необходимую активность для участия в жизни общества. Эту потребность в продовольствии не особенно сложно измерить, и реальный уровень потребления продуктов питания, необходимый для её достижения, вряд ли сильно различается (скажем) между городскими и сельскими районами.
Однако это не относится к непродовольственному компоненту черты бедности, и здесь можно с полным основанием утверждать, что достижение того же абсолютного уровня жизни требует более обширного набора непродовольственных товаров в городских районах. Например, для достижения той же способности достойно участвовать в жизни городского общества вполне может потребоваться больше затрат на одежду, жилье и транспорт, чем в случае с деревней. Этот аргумент, как правило, приводит к предпочтению метода распределения продуктов питания, при котором пособие на продукты питания варьируется незначительно, в то время как пособие на непродовольственные товары варьируется в зависимости от типичной доли затрат бедных на продукты питания. (В отличие от этого, при использовании метода "питание-энергия" даже норма потребления продуктов питания, как правило, будет намного выше в городских районах.) Однако, если мы несколько расширим список базовых возможностей, то перестанет быть очевидным, что мы хотели бы более высокой черты бедности в городских районах. Например, если мы включим возможность получить помощь врача во время болезни, то стоимость этой услуги вполне может быть намного выше в сельской местности, учитывая гораздо меньшую плотность врачей там. Есть веские основания для установления более высокой черты бедности по потреблению в географическом районе, который лишен доступа к общественным благам, хотя на практике это делается редко (В (многих) развивающихся странах, где "городской уклон" является серьезным (Липтон, 1977), это должно привести к установлению более высокой черты бедности в сельских районах).