Сделанный выбор измерения может иметь значение для получения уроков, включая наши оценки того, кто является бедным. Рассмотрим взаимосвязь между бедностью и размером семьи. Мы можем определить эластичность показателя благосостояния по размеру домохозяйства как процентное снижение этого показателя в результате определенного процентного увеличения размера домохозяйства. Эта эластичность часто зависит от суждения исследователя или политика. В целом, существует критическое значение этой эластичности показателя благосостояния, выше которого многодетные семьи считаются беднее, но ниже которого более бедными считаются семьи меньшего размера (Вспомним концепцию эластичности из Вставки 1.16. Там речь шла об эластичности спроса по доходу. Здесь мы говорим об эластичности показателя благосостояния по отношению к размеру домохозяйства; если показатель падает на 20% при увеличении размера домохозяйства на 25%, то эластичность составляет -0,8. В контексте измерения бедности см. Ланджув и Равваллион (1995). Поэтому, если мы рассматриваем возможность реализации политики борьбы с нищетой, благоприятствующей большим семьям (с большим количеством детей), важно, какое значение эта эластичность принимает в нашем эмпирическом измерении. Если мы просто разделим потребление домашних хозяйств на размер домохозяйства (эластичность -1), то почти всегда обнаружим, что большие семьи, как правило, беднее. Если (в другой крайности) мы не будем делить по размеру домохозяйства, а просто будем использовать общее потребление домашних хозяйств в качестве показателя благосостояния, то мы почти наверняка придем к противоположному выводу. И где-то между этими двумя крайностями не будет никакой корреляции между бедностью и размером домохозяйства (Для дальнейшего обсуждения этого вопроса см. Ланджув и Равваллион (1995).
В практике присвоения шкал эквивалентности ответ обычно основывается на наблюдаемом поведении потребителей в ходе опросов. По сути, рассматривается, как потребление домохозяйствами различных товаров в течение определенного периода обследования, который, как правило, меняется в зависимости от размера и состава домохозяйства (а также цен и общих расходов) в обследованных домохозяйствах. Например, с помощью одного распространенного метода строится модель спроса, в которой доля бюджета, выделяемая на потребление продуктов питания каждым домохозяйством, раскладывается по логарифму общего потребления на человека и численности лиц различных демографических категорий, проживающих в домохозяйстве (Такой подход извественкак рабочая форма кривой Энгеля по Лезеру; см. Дитон и Мюллбауэр (1980). Затем доля продовольствия интерпретируется как обратный показатель благосостояния. Установив некоторый базовый уровень благосостояния и, следовательно (предполагаемую) долю продовольствия, можно использовать уравнение регрессии для расчета разницы в потреблении, которая потребуется для точной компенсации одному домохозяйству за его разный состав по сравнению с другим домохозяйством (См., например, Лазар и Майкл (1980), ван дер Гааг и Смоленский (1982), а также Дитон и Мюллбауэр (1980). Альтернативный метод состоит в том, чтобы основывать оценку затрат на детей на эмпирическом влиянии демографических переменных на спрос на "товары для взрослых" (например, посещение кинотеатра); это называется методом Ротбарта; см., например, Дитон и Мюллбауэр (1980). Считается, что это более применимо в богатых экономиках, где (как правило) различие между "товарами для взрослых" и "детскими товарами" более четкое. Применение этого метода в развивающейся стране можно найти в работе Баргейна и др. (2014).).356 На практике такие методы, как правило, приводят к тому, что взрослым женщинам и детям присваивается эквивалент взрослого мужчины меньше единицы.
В практике присвоения шкал эквивалентности ответ обычно основывается на наблюдаемом поведении потребителей в ходе опросов. По сути, рассматривается, потребление домохозяйствами различных товаров в течение определенного периода обследования, которое, как правило, меняется в зависимости от размера и состава домохозяйства (а также цен и общих расходов) в обследованных домохозяйствах. Например, с помощью одного общего метода строится модель спроса, в которой доля бюджета, выделяемая на потребление продуктов питания каждым домохозяйством, регрессируется по логарифму общего потребления на человека и численности лиц различных демографических категорий, проживающих в домохозяйстве (Эта модель известна как рабочая форма кривой Энгеля по Лезеру; см. Дитон и Мюллбауэр (1980). Затем доля продовольствия интерпретируется как обратный показатель благосостояния. Установив некоторый базовый уровень благосостояния и, следовательно (предположительно) долю продовольствия, можно использовать уравнение регрессии для расчета разницы в потреблении, которая потребовалась бы для точной компенсации одному домохозяйству за его отличающийся состав по сравнению с другим домохозяйством (См., например, Лазира и Майкла (1980), Ван дер Гаага и Смоленского (1982), а также Дитона и Мюллбауэра (1980). Альтернативный метод заключается в том, чтобы основывать оценку затрат на детей на эмпирическом влиянии демографических переменных на спрос на "товары для взрослых" (например, посещение кинотеатра); это называется методом Ротбарта; см., например, Дитон и Мюллбауэр (1980). Считается, что такой подход более применим в странах с богатой экономикой, где (как правило) различие между "товарами для взрослых" и "детскими товарами" более четкое. Применение этого метода к развивающейся стране можно найти в работе Баргейна и др. (2014). На практике такие методы, как правило, присваивают взрослым женщинам и детям эквивалент взрослого мужчины меньше единицы.
С этой практикой связан ряд проблем. Рассмотренный выше пример, основанный на расчетной кривой Энгеля, предполагает, что разные домохозяйства с одинаковой долей продовольствия одинаково обеспеченны; это трудно обосновать в рамках парадигмы благосостояния (Для дальнейшего обсуждения ограничений этого подхода см. Николсона (1976), Дитона и Мюллбауэра (1980) и Ланжоу и Раваллиона (1995). (И если вас устраивает это предположение, то вам не нужно беспокоиться об оценке шкал эквивалентности для измерения благосостояния и бедности - доля продовольствия в бюджете домохозяйства сама по себе является достаточной информацией). Как уже отмечалось, интерпретация наблюдаемого поведения в отношении потребления продуктов питания в интересах благосостояния также омрачается тем фактом, что часто существует множество функций полезности (действительно, бесконечно много), которые порождают одно и то же поведение. Соответствующие параметры благополучия тогда не будут идентифицироваться по этому поведению. Другая проблема заключается в том, что расходы на детей также могут финансироваться родителями за счет своих сбережений, а не за счет сокращения их текущего потребления, так что влияние на потребление может проявиться позже, чем в ходе обследования (дети могут даже вырасти). Таким образом, чисто статические наблюдения за потреблением и демографией домашних хозяйств могут послужить руководством для введения в заблуждение при формировании шкал эквивалентности.
Интерпретация шкал эквивалентности благосостояния, построенных на основе потребительского поведения, также зависит от точки зрения на то, как распределяется потребление внутри домохозяйства. Интерпретация эмпирических данных, на которых основаны шкалы эквивалентности, может быть совершенно иной, если предполагается, что данные получены в результате диктатуры взрослого мужчины (в одном случае), а не максимизации функции благосостояния всех членов домохозяйства. Рассмотрим модель взаимных соглашений внутри домохозяйства, в которой распределение внутри домохозяйства отражает внешние возможности его членов. Шкала эквивалентности, полученная на основе потребительского поведения, затем может быть использована для отражения двух различных аспектов распределения внутри домохозяйства: реальных различий в "потребностях" между определенными возрастными и гендерными группами (возможно, также связанных с экономией за счет масштаба в потреблении домашних хозяйств) и неравенства во внешних вариантах или "силе на переговорах". В то время как аналитик и политик справедливо хотели бы включить первое в сравнение благосостояния домашних хозяйств, один из них не хотел бы включать второй случай, поскольку это увековечило бы и даже усилило существующее неравенство в благосостоянии.
Потенциальные политические последствия этой проблемы измерения можно проиллюстрировать простым примером, используя гипотетические данные, приведенные в таблице 3.1. В двух домохозяйствах проживают пять человек. В домохозяйстве А проживает один взрослый мужчина, одна взрослая женщина и двое детей, в то время как в домохозяйстве В проживает один взрослый мужчина. Три самых бедных человека находятся в домохозяйстве А. Чтобы сделать пример более наглядным, предположим, что это также верно, когда потребление нормализуется с учетом различий в потребностях. Правительство может перечислить средства домохозяйству, которое считается самым бедным, но оно не может наблюдать за распределением внутри какого-либо домохозяйства; все, что известно правительству, - это совокупное потребление домохозяйства и его состав.
Таблица 3.1 Потребление в двух гипотетических домохозяйствах
| Домохозяйство | Индивидуальное потребление | Потребление домохозяйства | ||||
| Мужчина | Женщина | Первый ребенок | Второй ребенок | Не чаловека | На эквивалентного взрослого | |
| A | 40 | 20 | 10 | 10 | 20 | 40 |
| B | 30 | - | - | - | 30 | 30 |
Какое из двух домашних хозяйств, A и B, должно получить помощь в первую очередь? До тех пор, пока, по крайней мере, часть этой помощи приносит пользу женщинам и детям, ответом будет явное домашнее хозяйство "А". Но чтобы знать это, вам нужно знать индивидуальные потребности. С точки зрения потребления домашних хозяйств на душу населения (которое известно), ответ также равен A. Используя эту шкалу эквивалентности, которая дает одинаковый вес всем лицам, по крайней мере, часть из них достанется трем беднейшим людям. Однако вместо этого рассмотрим шкалу домашних хозяйств, которая присваивает 0,5 для взрослой женщины и 0,25 для каждого ребенка. Таким образом, в домохозяйстве А насчитывается два эквивалентных взрослых мужчины, потребление которых на одного эквивалентного взрослого мужчину больше, чем в домохозяйстве B. "B" получит помощь в первую очередь, и помощь, скорее всего, не достанется беднейшим 60% населения.
Конечно, это всего лишь пример, и он основан на (возможно) на довольно сильном неравенстве внутри домохозяйства А. Однако этого примера достаточно, чтобы продемонстрировать два ключевых момента: во-первых, хотя наблюдаемое потребительское поведение является важным показателем, потребуются предположения о ненаблюдаемых факторах. Во-вторых, кажущиеся безобидными предположения, сделанные при проведении сравнений благосостояния между домохозяйствами в ходе эмпирической работы, могут оказать существенное влияние на выбор проводимой политики.
Установление шкал эквивалентности остается одним из самых сложных этапов в прикладном измерении благосостояния. И сделанный выбор может иметь значение для политических выводов, особенно когда речь идет о социальной политике, которая благоприятствует одним демографическим группам по сравнению с другими. Рассмотрим размер домохозяйства. Демографический профиль бедных слоев населения может иметь последствия, в частности, для демографической политики и адресности трансфертов, таких как семейные пособия. Но то, считает ли кто-то более крупные и молодые домохозяйства беднее других, может в решающей степени зависеть от непроверяемых допущений, сделанных при измерении благосостояния. В развитых странах даже бедные семьи потребляют товары с экономией за счет масштаба потребления; двое могут жить более чем в два раза экономнее, чем один (См. Лазир и Майкл (1980), Нельсон (1988) и Ланжоу и Раваллион (1995). В бедных странах товары широкого потребления играют незначительную роль в бюджетах бедных домохозяйств - в их потребительском наборе преобладают такие товары, как продукты питания и одежда, для которых существует немного экономических шкал. По этой причине в литературе развивающихся стран по проблемам бедности, как правило, просто делится потребление или доход домашних хозяйств по размеру домашнего хозяйства. В качестве приближения первого порядка это оправданно, хотя такой подход почти наверняка занижает степень экономии на масштабе потребления даже для бедных. Однако это не единственное соображение. На измерение благосостояния также может влиять цель, для которой используется та или иная мера. Например, признавая вероятность, но ненаблюдаемость большего неравенства внутри домохозяйства в более крупных домохозяйствах, лицо, определяющее политику, может захотеть придать больший вес размеру домохозяйства, чем подразумевается экономией на масштабе в потреблении.
Учитывая трудности с выбором показателя, следует знать, насколько важен выбор. Нам нужно проверить чувствительность мер к сделанным предположениям. Однако проверка чувствительности показателей бедности к изменениям параметров показателя благосостояния не является простым делом. Чтобы лучше понять проблему, предположим, что мы хотим знать, как изменяется показатель бедности, когда мы меняем параметр шкалы, сохраняя другие параметры постоянными. В литературе есть много примеров таких исследований. В одном из недавних примеров были представлены оценки совокупных показателей бедности в развивающихся странах, учитывающие экономию на масштабах потребления и различия в потребностях в расходах между взрослыми и детьми (См. Батана и др. (2013). В исследовании сравнивались их показатели с показателями, основанными на шкале "на душу населения" (Их конкретное сравнение было проведено с Ченом и Раваллионом (2010). Различия существенны. Для развивающегося мира в целом уровень бедности в 2000 году снизился с 31% до 3%-13% в зависимости от используемой шкалы измерений.
Далеко не ясно, как интерпретировать такие сравнения. Основная проблема заключается в том, что нам не хватает концептуальной основы для проведения последовательных сравнений благосостояния по различным масштабным параметрам. Чтобы понять исследование на чувствительность, сначала следует отметить, что для привязки сравнений должна быть фиксированная точка или "ось". Это конкретный тип домохозяйства, для которого выбор параметров масштаба не имеет значения. Результаты, которые человек получает при исследовании на чувствительность, в решающей степени зависят от того, какую шкалу он выбирает. Механический пересчет распределения реального дохода на эквивалентного человека с использованием различных параметров шкалы, а затем применение одной и той же черты бедности "на душу населения" имеет смысл только в том случае, если опорной точкой считается один взрослый. Но это произвольный выбор, а также довольно экстремальный случай в распределении типов домохозяйств с точки зрения их демографии. И выбор точки поворота может существенно повлиять на степень чувствительности к различиям в параметрах шкалы; во Вставке 3.19 приводится более подробная информация и примеры.
| Вставка 3.19 Подводные камни при проверке
чувствительности показателей бедности к шкалам
эквивалентности Вспомните Вставку 3.18 о шкалах эквивалентности. Ссылка в функции метрической полезности денег является произвольной, и практика сильно различается. Дитон и Заиди (2002) рекомендуют модальную демографию, и пример этого метода можно найти у Цитро и Михаела (1995) с использованием данных США. Ланжоу и Раваллион (1995) вместо этого используют средние демографические данные в своих выкладках по Пакистану в 1994 году, подразумевая базовый размер домохозяйства 7,4. В литературе вместо этого в качестве эталона использовался один взрослый (мужчина), принимая Nr = 1. Примеры можно найти у Культера и др. (1992), Дюкло и Меркадер-Пратс (1999), а также Батана и др. (2013). Можно сделать три замечания. Во-первых, условие ES(Nr, πi)/Nr в функции метрической полезности денег (уравнение 4 во Вставке 3.18) создает "опорную точку" в сравнениях по шкалам; для эталонного домохозяйства денежный показатель благосостояния всегда равен доходу на человека, независимо от параметров шкалы. Но где должна быть эта "опорная точка"? При тестировании чувствительности шкал следует беспокоиться об "опорной точке" вокруг которой проводятся сравнения любых отклонений в диапазоне размеров домохозяйств. Во-первых, крайние точки, как правило, необычны; домохозяйство, состоящее всего из одного взрослого (мужчины), нетипично, не в последнюю очередь для развивающихся стран, где средний размер домохозяйства составляет около 5 членов. С другой стороны, когда делается поправка на экономию масштаба и более низкие расходы на детей, более крупные домохозяйства, как правило, будут иметь более низкие масштабы и более высокие вмененные эквивалентные доходы. Установка ориентира в любом крайнем случае, возможно, приведет к преувеличению чувствительности (что приведет к большему сокращению бедности по сравнению со шкалой на душу населения, когда эталоном является одинокий взрослый, и к увеличению бедности, когда эталоном выбирается самое большое домашнее хозяйство). Во-вторых, нет причин, по которым выбор точки поворота должен совпадать с нормализацией масштаба. Хотя установка ES (1, π) = 1 является обычной (хотя и не универсальной) практикой, это не делает Nr = 1 более или менее привлекательным вариантом для руководства. Напомним, что функция метрической полезности денег принимает общую форму уравнения 3 во Вставке 3.18. Любая функция, удовлетворяющая уравнению 3, является допустимой метрической полезностью денег для предполагаемой функции затрат (в уравнении 2 во Вставке 3.18). В-третьих, выбор точки отсчёта не может быть определен на основе какой-либо предшествующей черты бедности для данной шкалы. Например, черта в в размере 1,25 доллара США на взрослого, предложенная Равильёоном и др. (2009), представляет собой черту на душу населения. Естественно, это также черта бедности для одинокого взрослого. Но это не означает, что одинокий взрослый должен быть эталоном в исследованиях на чувствительность. С таким же успехом можно было бы выбрать 5 в качестве эталона для исследований и заметить, что 6,25 доллара в день - это общая черта бедности по доходу для этого домохозяйства по шкале на душу населения. Тот факт, что черта в размере 1,25 доллара США использовалась в качестве черты на душу населения, просто говорит о том, что ES(N, π)i = N; что не является каким-либо логическим обоснованием для принятия Nr = 1. Эти моменты имеют значение, потому что выбор эталона имеет количественное значение. Выбор эталонной демографии не имеет значения при фиксированном π, поскольку ES(Nr, π)/Nr тогда является просто мультипликативной константой (и черта бедности масштабируется аналогичным образом). Однако выбор может иметь большое значение при тестировании чувствительности к изменениям n. Два примера служат иллюстрацией того, насколько важен этот выбор. Для первого предположим, что есть три домохозяйства с доходами на душу, 1, 2 и 3, и размерами домохозяйств 5, 4 и 3 (соответственно). Черта бедности на душу населения принимается равной 2, что дает уровень бедности 2/3. Если перейти на "шкалу квадратов" (доход, приведенный на квадратный корень из размера домохозяйства) и сохранить черту бедности на уровне 2, то бедность исчезнет! Если вместо этого уровни будут равны 4, 5 или 6, то уровень бедности вернется к 2/3. Если показатель установлен на уровне 7 или более, то все будут считаться бедными. Перейдя на эту шкалу, мы можем получить все, что угодно, от нулевой бедности до 100%! Во-вторых, рассмотрим результат, о котором сообщили Батана и др. (2013), что глобальный уровень бедности снижается с 31% до 3% при переходе от шкалы на душу населения к шкале с квадратным корнем при установлении черты бедности на уровне 1,25 доллара США в день, на основе Ravallion и др. (2009). Однако, возможно, это больше соответствовало бы тому, как была установлена черта в 1,25 доллара, чтобы интерпретировать её как линию на душу населения для домохозяйства с демографией, типичной для людей, живущих по соседству с чертой бедности. Предположим, что Батана и др. установил контрольный показатель на уровне 5 - кажущееся разумным предположение для среднего размера домохозяйства около черты бедности на душу населения. Тогда им пришлось бы применить черту бедности в 2,80 доллара к своему распределению доходов, используя шкалу квадратного корня Y/N0,5, а не 1,25 доллара. Такая большая разница в чертах бедности значительно ослабила бы их заявленную чувствительность к изменению масштабов. Действительно, без различий в размере домашних хозяйств этот разрыв исчез бы. Дополнительная литература: Для дальнейшего обсуждения см. Равиллион (2015) |
Без обоснованной концептуальной основы для определения точки отсчёта можно получить любой ответ на вопрос о том, насколько чувствительны показатели бедности к изменениям параметров функции социального обеспечения. Таким образом, неясно, можно ли сделать какой-либо существенный вывод.
В поисках, казалось бы, оправданной основы для определения ориентира, одна из возможностей состоит в том, чтобы применить ту же логику, которая сделала необходимым измерение бедности с использованием параметров (таких как индекс цен и скидки на непродовольственные товары), которые достаточно хорошо соответствуют укладу жизни бедных людей. Идея здесь заключается в том, что не следует использовать нетипичные параметры при оценке их благосостояния. Это оценочное суждение, но оно, по-видимому, приемлемо и действительно широко распространено на практике. Ориентир на одного взрослого человека вряд ли подпадает под это рассуждение.
ТЕКСТ