Экономика существует для того, чтобы направлять производственный выбор таким образом, чтобы удовлетворять потребности людей. Мы судим об успехе экономики по тому, насколько хорошо она это делает. Один из способов организации экономики заключается в том, чтобы позволить центральному планировщику решать, что должно быть произведено и как должны распределяться товары. В принципе это могло бы хорошо сработать, но на практике оказалось очень сложно. Альтернативой является использование рыночного механизма, при котором выбор осуществляется децентрализованно и регулируется ценами. С конца XVIII века стало ясно, что свободные рынки могут эффективно направлять производство на удовлетворение потребительских потребностей. Этот способ организации экономики стал доминирующим в течение последующих двухсот лет.
Рыночный механизм это хитроумный способ решения основной проблемы сопоставления спроса и предложения без помощи центрального планировщика. Однако даже от самого хорошо функционирующего рыночного механизма вряд ли можно ожидать хорошего удовлетворения потребностей бедных людей, которые (по определению) обладают незначительной покупательной способностью по отношению к товарам, и рынок, естественно, будет склонен направлять товары тем, кто обладает большей покупательной способностью. Распределение этой силы явно неравномерно, хотя в некоторых местах и временах оно проявляется больше, чем в других. Когда рыночный механизм сочетается с настойчивым требованием соблюдать первоначальное распределение прав собственности (подкрепляемое правительством через правовую и судебную систему), результаты можно считать чрезмерно несправедливыми.
В таком случае постоянная нищета не должна вызывать удивления даже у самых стойких защитников свободного рынка. Понимая это, предпринимались различные усилия, направленные на то, чтобы направить рыночную экономику в сторону предпочтительного распределения с уменьшением уровня бедности. Идея состоит в том, чтобы сохранить преимущества рыночного механизма в приспособлении предложения к спросу, но попытаться изменить его распределение более справедливым образом. Это уже давно стало главным мотивом для вмешательства правительства в том или ином роде. Средства для этого включали в себя как усилия по влиянию на до-рыночное распределение, так и влияние на то, как функционируют рынки с учетом этого распределения.
Децентрализованный выбор в рыночной экономике включает в себя те варианты, которые имеют отношение к производству и распределению как в определенный период времени, так и в определенный момент времени. Успех в решении этой динамичной распределительной задачи не был гладким, и рыночные экономики, управляемые правительствами, оказались уязвимыми к периодическим потрясениям, часто возникающим внутри страны. Тем не менее, с разной степенью успеха, этот способ экономической организации также обеспечил общий экономический рост - значительное расширение набора товаров, доступных для потребления. Но остается открытым вопрос: чьи потребительские потребности были удовлетворены процессом роста?
Оглядываясь назад за эти двести лет, можно сказать, что число людей, живущих в условиях крайней нищеты, не сильно сократилось, но это число представляет собой гораздо меньшую долю мирового населения. В 1820 году примерно 80% людей жили в материальных условиях, которые, по-видимому, были достаточно похожи на те, что существуют сегодня среди самых бедных 20% населения. Прогресс был неравномерным во времени и пространстве. Крайняя нищета стала концентрироваться в так называемом "развивающемся мире". Насколько можно судить по этим данным, уровень абсолютной бедности - если судить по черте бедности, стремящейся иметь постоянную покупательную способность - двести лет назад в странах сегодня считающимися богатыми был не ниже, чем в сегодняшних бедных странах. Однако сегодня почти никто в богатых странах не живет в "нищете", как её определяют в сегодняшних бедных странах.
Однако, хотя за последние два столетия мир добился прогресса в борьбе с нищетой, дальнейшее продвижение в этом направлении далеко не гарантированно. Высокий и растущий уровень неравенства затормозил этот прогресс в некоторых частях мира, включая Соединенные Штаты. И мы наблюдаем за ростом относительной бедности в богатых странах в целом за последние десятилетия.
С начала нынешнего столетия появились некоторые обнадеживающие признаки ускорения прогресса в борьбе с крайней нищетой в развивающихся странах. Действительно, в глобальном масштабе с 2000 года мы наблюдаем сокращение числа бедных людей, если судить по скромному абсолютному стандарту, хотя мы также отмечаем постоянные очаги нищеты в большинстве мест. В то же время мы наблюдаем рост числа относительно бедных людей в развивающихся странах и, возможно, большую уязвимость к риску скатится в полную нищету, чем когда-либо прежде. Некоторые давние проблемы в области развития остаются нерешенными, в то время как появились новые проблемы, особенно в обеспечении справедливого развития, которое в настоящее время является общей проблемой как для богатых, так и для бедных стран.
Мы стоим перед выбором между двумя путями продвижения вперед. Один из путей это эффективная политика, направленная на обеспечение постоянного успеха в сокращении масштабов нищеты во всем мире. Этот путь приблизит нас к ликвидации в течение, по крайней мере, одного поколения, наихудших форм нищеты, которые были с нами на протяжении тысячелетий, и положит конец росту относительной нищеты. Другой путь будет заключаться в том, что высокое и растущее неравенство будет препятствовать получению бедными людьми выгод от совокупного экономического развития, а также ограничивать часть этих людей от участии в этом развитии. На этом втором пути число очень бедных людей в мире будет незначительно сокращаться, а число относительно бедных заметно возрастет. Мы сталкиваемся со большим количеством трудностей, при выборе и следованию по первому пути.
Цель этой книги - дать доступный уровень знаний, необходимых для ответа на три вопроса, которые являются ключевыми для решения этих проблем:
Сколько же бедных?
Почему существует бедность?
Что можно сделать для ликвидации бедности?