Анкорские монументы в хронологическом порядке

Открытие Анкора европейцами. Методология раставрации

Первое известное документальное подтверждение, относящееся к кхмерским монументам, является, как мы видели, описанием данным китайским посланником Чеоу Та-Куаном в конце 13 века, можно сказать прямо перед тем как Анкор был покинут. Впоследствии, с 16-го века и далее, Анкорские руины часто привлекали внимание миссионеров и торговцев с запада, но только во второй половине 19-го столетия они начали интересовать учёных и археологов. Только путешествия Буйево в 1856 и восторженное описание натуралиста Генри Муо, обнаружившего Анкор Ват в 1860, открыли путь для других зарубежных исследователей, таких как Герман Бастиан и англичане Томсон и Кеннеди, а в последствии и официальным миссиям Даударда де Лагре, Франциска Гарньера и Делапорте - последние вернулись во Францию с некоторыми скульптурами и слепками, представили Анкор для общественности на парижской выставке 1878 года. В то же самое время голландец Керн, и последовавшие за ним Барт и Берджени, расшифровали первые надписи на монументах, в то время как Моура, Аймонир, Пави, Форнерью и генерал де Бейл, среди других, значительно расширили границы знания об Анкоре.

Работа французского института Дальнего Востока

В 1898 году генерал-губернатор Пол Думер решил координировать все усилия и дать исследованиям памятников научное направление, которого им не хватало. Для этого он основал французский институт Дальнего Востока, работавший под контролем Академии надписей и изящной словесности, с целью изучения с исторической, архитектурной и лингвистической точек зрения различных стран в Индокитае, чтобы гарантировать защиту археологических площадок и подготовится к описи храмов. Именно под просвещенным руководством Луи Фино и Альфреда Фушера Лунет де Лахонкьер, Анри Парментье, Дюфура и Карпо начали методическое изучение камбоджийских памятников.

Договор 1907 года, гарантирующий возвращение Сиамом оккупированных провинций, в конечном счете позволил решительно и плодотворно выполнять поставленную задачу - исследовать и охранять памятники Ангкорского региона. Первый "консерватор", Жан Коммайль, был убит грабителями в 1916 году после восьми лет плодотворной работы, проделанной в крайне сложных условиях. Анри Маршаль заменил его, а в 1932 году Жорж Трув, трагически погибший в 1935 году, затем Жак Лагишке (1935-1936) и Морис Глайз (1936-1946). Большой вклад внесли исследования г-да Мэтр, Ароусью и Жорж Кредес, после которого работали Финот и Фуше, с Парментье, Маршаль и Клаес в качестве руководителя службы археологического музея, а также тесно сотрудничающий Еколь - Жорж Крослиер (директор Камбоджийского музея), Филипп Штерн (младший Хранитель музея Гиме) и мадам де Корал-Ремузат - вместе с Виктором Голубевым, Полем Мусом, Анри Може и Пьером Дюпоном.

Рабочая методология

Археологические области Анкора, предоставленные французским институтом Дальнего Востока, представляли бесконечный простор для исследования.

С момента своего открытия ЕАОО стремилось содержать эти места расчищенными, с удалением растительности и освобождением храмовых оснований от скопившихся завалов земли и щебня, обнаруживая и классифицируя выпавшие камни с учётом непосредственных опасностей возникающих при восстановлении - выполняя колоссальную задачу, поскольку речь идет не о чём другом, как о том чтобы воспрепятствовать силам природы уничтожить деятельность человека.

На самом деле разрушения - за исключением некоторых редких исключений - нельзя отнести к жестоким действиям завоевателей или вандалов. Монументы кхмеров пережили их  собственную цивилизацию, получая повреждения в процессе медленного умирания после того как их покинули, “от разрушения временем” и неустанного роста растительности, которая больше не контролировалась, а так же от влажности тропического климата и подкопов термитов.

Для сохранения каждого памятника в том состоянии, в котором он был открыт после очистки, чтобы избежать крупных восстановительных работ и укрепления элементов на поверхности, которые могли послужить причиной разрушения, использовались только простые подпорки или скрепы, которые могут быть так же уродливы, как и ненадежны - это долгое время было ограниченными целями руководителей индокитайской археологии, которые всполошились, только когда французами, в 19 веке, были проведены некоторые смелые монументальные реставрации.

Такие меры, создавая новые возможности для изучения руин, позволили им - благодаря открытию надписей, барельефов и статуй - раскрыть и извлечь на свет некоторые их секреты. Но как увидеть в этих неустойчивых и разваливающихся руинах, даже после их расчистки и основной классификации их обломков, больше, чем просто немые свидетельства, как почувствовать призыв к их реконструкции?

Полная интерпретация, которая посредством терпеливого исследования и анализа всех составляющих элементов приводит к архитектурному синтезу, является единственной, которая позволяет углубить знание и полностью раскрыть объект, и она несовместима с хаосом. Беспорядок и ветхость руин слишком часто препятствуют исследователю в выходе за пределы эмоций, ощущаемых его художественным или поэтическим сердцем - однако, восстановление в единое целое из разбросанных частей строго в том виде в каком они были в древнее время и с помощью той-же самой техники - может возродить монумент к жизни.

В течение некоторого времени, как в Греции, так и на Яве, метод, известный как анастилозис сделал возможным восстановление памятников и воссоздания их целостности. Анастилозис -как говорит нам Баланос, хранитель памятников Афинского Акрополя- состоит из воссоздания или перестройки памятника своими материалами и собственными методами строительства. Анастилозис позволяет ограниченное и оправданное использование новых материалов в замене недостающих каменных деталей, без которых оригинальные элементы не могут быть возвращены на первоначальное место.

Как в настоящей головоломке, куски - пазлы могут весить много сотен килограммов, иногда тонн, и игроку запрещено переделывать любую скульптуру, литье или украшения, не обращая внимания на желания реставраторов.

Сначала расчищается прилегающая территория и удаляется вся растительность, участки стен, которые еще стоят, описываются, при этом каждый блок пронумеровывается, а затем после очистки оснований и связей, с помощью многочисленных рисунков и фотографий, реконструируется. В то же время камни, найденные в завалах, которые валятся от осыпающейся сверху стены заново собираются к месту их естественного падения, отсортировываются по категории и разделяются по вертикальному расположению. Затем они постепенно реконструируются  на земле из основных элементов - дверей и фльш-дверей, пилястр и угловых простенков, перемычек, фронтонов, цоколей и карнизов - с вырезанием блоков из каменного массива по мере необходимости, чтобы заполнить пустоты. Тогда остается лишь приступить к реконструкции и дополнить оригинальные методы крепления чтобы с помощью цементного раствора для каменных блоков и железных скоб, обеспечить надлежаще сцепление.

Анастилозис, по этой причине превосходно подходит для искусства Кхмеров, в связи с исключительной традиционностью и неизменностью в отношении к основным элементам постройки, и в отсутствии любых индивидуалистических наклонностей со стороны реставраторов. Этот метод был введен в употребление в Камбодже Анри Маршалем, по возвращении его из ознакомительной поездки в Яву, где он убедился в совершенстве этой методологии. Принятый им на вооружение в Бантей Срей, к концу 1931 году и поддержанный  г-н Кредесом, этот метод дал возможность реконструировать в Ангкорской группе гопуры Преа Палилай, из Неак Пен и их бассейна - ранее малоизвестные - Бентей Самре и Баконг, Ворота Победы и северные и южные ворота Ангкор Тома - первых два предшествовали линейке врат гигантов, имеющих наг - многие из святилищ Кан Прах и рушащиеся башни и центральную часть Байона. Все это спасло монументы от приближающегося разрушения.

Мы принимаем во внимание то, что некоторые личности с тягой к колориту и для которых ничего не имеет значения, кроме драматического романтизма, символизирующего видение какой-то  части стены, рушащейся под тяжестью корней, - могут оплакивать бывшее состояние памятников, но мы считаем, тем не менее, что есть нечто больше, что было получено от французской традиции повторного открытия "истинного" памятника с помощью его анастилозиса. Совершенно очевидно, что такой подход предохраняет лес, делая из каждого места расположения храма поляну внутри него. В качестве примера мы оставили некоторые композиции, как-бы, “в естественном состоянии” - но для остального, зритель не мог взять верх над археологической ценностью. Реконструированные, но пустынные святилища вдохновляют - согласно воображению каждого, выражая столько же лиризма, сколько и меланхолии, а проделанная работа, научная точность, идеально соответствующая текущему мнению, гарантирует реконструкцию здания без вреда для его характера.

Примечание о сотрудничестве Индочайна Аэронавтик с Французским Институтом Дальнего Востока